Глава 9
Сумерки
Плотно закрытые шторы препятствовали проникновению утреннего света в полумрак спальни. Софи уже в который раз заходила в спальню своей хозяйки, чтобы помочь ей одеться, но блондинка ясно дала понять, что не нуждается в ее помощи. И так прошло уже несколько дней. Кенди не выходила из своей комнаты и, сидючи в четырех стенах, едва прикасалась к еде. Слуги начали беспокоиться из-за такого странного поведения всегда радостной девушки.
Посреди комнаты, на подносе уже остыли французские гренки и молоко, но девушка даже и не собиралась прикасаться к ним. Она все еще в ночной рубашке и халате сидела на диване, а ее отсутствующий взгляд терялся в полумраке. Волосы беспорядочно спадали на спину, но ее это не волновало. Облокотившись подбородком, на колени, она вновь мысленно просматривала письмо Терри, которое успела уже выучить.
"Я также могу сказать, что сожалею о своих порывах, но не о своих чувствах к тебе", говорилось в письме, и эти слова, наконец, помогли Кенди понять, что любовь Терри была в каждом поцелуе и в каждой ласке, которые он ей дарил. Жаль, ей не удалось понять то, что было таким очевидным.
Однако, девушка знала Терри достаточно хорошо и понимала, что несмотря на всю его любовь к ней, последняя ночь была так ужасна, что он больше никогда не попытается помириться с ней снова. Она отвергла его самым ужасным способом, и сейчас она не могла надеяться, что он был готов простить ее. Никогда! Терри всегда был высокомерным и также не из тех, кто был способен забыть подобное унижение. Его слова были более чем понятны.
"Я мог бы признаться в этих чувствах здесь, но я никогда не был красноречив в любви, и к тому же теперь я понимаю, что она безответна. Но не бойся, эти строки больше ничего не скажут по этому поводу".
- Я окончательно его потеряла, - сказала девушка, и ее глаза наполнились слезами, вспомнив те ощущения, которые она испытала той злосчастной ночью. Она до сих пор чувствовала незабываемое удовольствие от страстных ласк юноши.
Все было неожиданным и в то же время новым, эротическим и смущающим. Беспокойная встреча тела к телу, нервное касание рук, ласки и поцелуи, которые покрывали линию выреза ее сорочки; каждое касание открывало ей то, о чем она никогда не догадывалась. Однако только подумать, что все это было не просто капризом, - чего она так боялась, - а его истинной любовью к ней, и из-за этого она чувствовала себя несчастной.
Воспоминание того жара сейчас сменилось горечью того, что из-за ее страха она потеряла последнюю возможность примирения с ним.
- Терри! Я была дурой, - продолжала повторять девушка, сидя в одиночестве в своей комнате. Слезы в этом случае были бесполезны, но все же она не могла сдержаться и плакала до тех пор, пока вновь не засыпала.
Боль была невыносимой, и Терри в то утро чувствовал ужасную горечь, покидая Нью-Йорк. Он очень редко терял над собой контроль, но в тот вечер он не сдержался и выпустил свои слабости, чтобы в конце его отвергли таким ужасным образом. Чем больше он об этом думал, тем меньше понимал это противоречивое поведение Кенди: почему она вначале дала ему свободу действий, а потом так ранила?
Он не понимал, как существо, такое доброе и любезное со всем миром, обошлось с ним таким образом. Терри чувствовал обиду, и, как он обычно делал каждый раз, когда ранили его чувства, он старался отдалиться от того, кто вызвал в нем эту боль. Эта реакция была попыткой сохранить то малое достоинство, которое у него оставалось. И поэтому он решил вновь отдалиться от Кенди, и на сей раз окончательно.
Путешествуя в поезде, у него было много времени подумать, как он будет вести себя с ней. И он решил, что, когда он вернется домой, то не попадется снова в сети той обманчивой улыбки и не окажется снова в смешном положении. Так он решил. И также сказал себе, что забудет Кенди раз и навсегда.
Посреди таких острых размышлений Терри провел последующие дни. Сейчас он был на станции, ожидая отбытия поезда и того, что преподнесет ему судьба.
Однако время проходило, а настроение лишь ухудшалось.
Не замечая того, Терри барабанил пальцами по сиденью. Его раздражение нарастало из-за того, что, возможно, этот проклятый поезд никогда не поедет. Он старался не думать о ней, но то беспокойство, которое он чувствовал, и этот идиотский поезд, который как будто не собирался покидать этой станции; ничего из этого ему не помогало.
Компания Стрэтфорд зарезервировала целый вагон. И это, по крайней мере, помогло ему избежать настойчивых поклонников, просящих автографа. Для большего уединения он закрыл занавески на окне и закрыл глаза, старясь забыться. Но ничего не помогало! Его разум упрямо возвращался к наболевшей теме.
Неожиданно вагон качнулся. Они, наконец, отъезжали, однако это лишь заставило его чувствовать себя более удрученным. Стараясь успокоиться, он открыл занавески, чтобы посмотреть на людей, стоящих на станции.
Люди стояли под навесом платформы, прячась от сильного снега. Терри смотрел на них и вдруг увидел в толпе белокурую молодую женщину с зелеными глазами. Сердце юноши тут же остановилось, но, сделав усилие, Терри полностью открыл занавески и посмотрел на женщину повнимательней.
- Нет, это не могла быть она, - подумал он. - Она красива, но волосы у нее прямые и губы цвета незажженного коралла, - только подумать, что они были приоткрыты под моими поцелуями и этот вкус ее губ... Хватит! Что я делаю? - разозлился он сам на себя и резко закрыл занавески.
Пока поезд выезжал из города, Терри пытался сосредоточиться на чтении либретто, которое Роберт предложил ему сыграть на следующий год. Однако его разум настаивал на том, чтобы он остался в Нью-Йорке, и он не понимал причину этого. И также, несмотря на то, что он был сильно рассержен на Кенди, в его сердце зарождалось беспокойство, которое не покидало его в течение всего дня.
Если и существовал человек, к которому можно было обратиться за помощью в такой момент, то это Альберт. Так думала Кенди, идя по тропинкам Кантри Клуба. Она хорошо помнила ту восхитительную радость, которую почувствовала, когда они с Терри приходили сюда в последний раз. Сейчас все было по-другому. Она надеялась, что друг ее детства даст ей надежду и совет, как выйти из этой мучительной ситуации.
Девушка решительно прошла через салон, не обращая внимания на взгляды членов клуба. И вот элегантно украшенный салон остался позади, и сейчас она шла по обширному саду. Сердце Кенди забилось быстрее, когда она оказалась напротив Султана, который смотрел на нее огромными черными глазами, и она невольно вспомнила день, когда они с Терри заключили пари.
- Добрый день, миссис Гранчестер, Вы хотите прокатиться на Султане? - спросил ее один из служащих, и Кенди, услышав его, повернулась.
- Добрый день, - любезным тоном ответила она. - Нет, сегодня я не в настроении ездить верхом, но мне бы хотелось поговорить с одним из служащих, его зовут Альберт, и он мой друг.
- Альберт? - спросил он, хмурясь. - Боюсь, что он уже здесь не работает, мадам.
- Не может быть! - воскликнула расстроенная Кенди. - Мы были здесь с ним всего две недели назад... Мой муж и я.
- Он уволился в прошлую пятницу.
- А он не сказал, почему он это сделал? - полюбопытствовала она, заранее зная, что ответ будет отрицательным.
- Если Вы мне позволите, мадам, то могу сказать, что Ваш друг был очень странным. Понимаете, мы даже не смогли узнать его фамилию. И он ушел также быстро и молчаливо, как и появился.
- Да, на него это похоже, - ответила она, вздыхая. - Я тоже не знаю его фамилии, хотя мы самые лучшие друзья. Я полагаю, мне придется ждать до тех пор, пока он вновь не появится.
С улыбкой обаяния и понимания служащий извинился и ушел. Кенди вернулась к автомобилю, не зная, что ей делать, как ей разобраться с Терри. Альберт испарился, и никто другой не мог дать ей совет. Она должна была решать сама.
- Как бы мне хотелось сейчас прогуляться одной на свободе и попытаться разобраться в своих мыслях! - сказала она, в то время как ее взгляд терялся в окне автомобиля. Из окна она видела лишь асфальт и здания, проносящиеся одно за другим. Вдруг она заметила, что цвет терракота прервал городскую монотонность. - Гарри! Останови автомобиль, пожалуйста!
Секунду спустя машина остановилась, и девушка вышла наружу. Шофер некоторое время спорил с хозяйкой, но она, в конце концов, убедила его, что ей не грозило никакой опасности в таком многолюдном месте, как Центральный парк.
- Да ладно, Гарри. Я погуляю всего несколько минут. Сегодня чудный вечер, и было бы ужасно провести его в четырех стенах, - убеждала его девушка, будто она была маленькой девочкой и просила разрешения у своего отца. - В парке полно людей. Я уверена, что ничего плохо не произойдет, когда здесь повсюду столько людей.
Не в силах сопротивляться настойчивости девушки, Гарри уступил ей, и Кенди пошла одна по одной из тропинок парка. Действительно, в ту пятницу в парке было много людей, и как могло быть иначе, если в этот день солнце было крайне теплым по сравнению с предыдущими днями, и растопило снег. Обнаженные деревья, покрытые влажным мхом и запах пастьбы, - все это веяло спокойствием. Это, несомненно, был прекрасный зимний день, но девушка была слишком взволнована, чтобы наслаждаться им.
Мысленно она вновь просматривала события последних месяцев, и, вспоминая о каждом моменте, пережитом вместе с Терри, девушка не могла не почувствовать огромную грусть. Она остановилась у деревянной скамьи у подножья тропинки и, не задумываясь, присела на нее. Она понимала, что если она даже не смогла забыть колледж, то, несомненно, что воспоминания о совместной жизни с Терри останутся в ее сердце навсегда. Чувство отчаяния сдавило ей грудь. Поверхность скамьи была немного мокрой от таяния льда, но Кенди, казалось, не почувствовала этого, как и не обратила внимания на приближение старухи, которая села рядом с ней.
Белка рискнула выбежать из своего укрытия в надежде найти хоть что-нибудь, чем она могла полакомиться в такое время года. Девушка следила за ней, и окружающим могло показаться, что та и другая разделяли схожее уныние. Вздох выскользнул из губ блондинки, донесясь до слуха старухи, которая до настоящего времени наблюдала за ней молча.
- Он хороший молодой человек? - спросила пожилая женщина, удивляя Кенди тем, что она оказалась на этой скамье не одна.
- Извините? Вы что-то сказали, бабушка? - спросила девушка, поворачиваясь к старушке, которая почти до носа была закутана в черный шарф.
- Я спросила, хороший ли он человек, - повторила бабушка спокойным голосом.
- Хороший человек? О ком Вы? - продолжала спрашивать блондинка, все еще ничего не понимая.
- О ком же еще я могу говорить, доченька! О том, о ком ты так вздыхаешь. И не отрицай этого, мне слишком много лет, чтобы ты смогла меня обмануть, - ответила старушка, заставляя Кенди покраснеть от стыда.
- Нет, бабушка, Вы не ошибаетесь, - ответила девушка, слабо улыбаясь и опуская глаза, при этом также удивляясь зоркости пожилой женщины. - Человек, о котором я думаю, очень хороший. Иногда я думаю, даже слишком хороший.
- Это самое ужасное, доченька, - сказала старушка, но потом, подмигнув, добавила: - Однако, Бог знает, что мы не можем жить без них.
- И Вы мне это говорите, - вымолвила уныло Кенди.
- Все должно быть плохо, - продолжала женщина, не отрывая темных глаз от блондинки, - если ты не заметила, что скамья мокрая, и даже забыла надеть перчатки в такое время года.
- Хорошо... мы... можем поговорить... - ответила Кенди, быстро моргая. Вдруг ей неожиданно захотелось поделиться своими проблемами с этой незнакомой старушкой, которая была бедно одета, но смотрела откровенным взглядом.
- Ссора молодоженов? - полюбопытствовала старушка, хитро приподнимая бровь.
- Как Вы узнали, что мы женаты? - спросила девушка, все еще удивляясь, как старушка ловко все угадывает.
Пожилая женщина, снова засмеясь, махнула рукой в сторону девушки, показывая, что догадалась о замужестве по кольцу, которое блондинка носила на безымянном пальце левой руки. Кенди улыбнулась своей собственной наивности.
- Твой муж, должно быть, богат, судя по размеру этого кольца, - продолжила женщина. - Мне было легко догадаться, что вы женаты, но я не могу сказать, заслуживает ли он любовь такого красивого создания, как ты. Это можешь знать только ты.
- Заслуживает, - немедленно ответила девушка. - Он не идеал, но для меня он самый лучший мужчина. Я его обидела, и сейчас не знаю, что сделать, чтобы он забыл то, что произошло.
- Я тебе не верю, - сказала женщина, решительно качая головой.
- Вы сомневаетесь, что он заслуживает мою любовь? - смущенно спросила Кенди.
- Я уже тебе сказала, что это только ты можешь знать. А то, во что я не верю, это то, что ты была виновата в той ссоре. Если ты его ранила, то у тебя, должно быть, была причина сделать это, или я ошибаюсь?
Девушка не знала, что ответить. Несколько минут она молчала, стараясь вспомнить события той ночи. - "Если бы только он сказал мне... что любит меня, все было бы по-другому", - подумала девушка, кусая губы.
- Я ошибаюсь? - повторила старушка, прерывая мысли девушки.
- Нет, бабушка, не ошибаетесь. Он кое-что сделал... или скорее не сделал, и это меня спровоцировало. Однако я не думаю, что простого извинения было бы достаточно, чтобы простить мое поведение. Я сказала то, чего он не заслуживал. Но хуже всего, что это было не в первый раз. Когда я рядом с ним, я всегда теряю контроль над собой.
- Это обычно происходит с людьми, которых мы больше всего любим, доченька, - изрекла старуха, - и, прежде всего, когда нам не удается полностью открыть наши сердца.
- Но я его люблю всей душой, - протестовала блондинка, и старушка не смогла сдержать улыбки от девичьей пылкости.
- В этом я не сомневаюсь, но ты все еще не осмеливаешься сказать ему об этом... Если ситуация останется такой же, то вы оба вновь и вновь будете причинять друг другу боль. И все это только принесет несчастье.
- Но что я могу сделать, бабушка? - в отчаянии спросила Кенди.
- Исправить все, девочка моя, сказать ему все то, что ты скрываешь. Не жди, что он сделает первый шаг. Эти глупости подходят для тех, кто только начинает ухаживать за дамой, а не для тех, кто уже женат. Ты так не думаешь?
- Я думаю, что Вы правы, - ответила девушка, более открыто улыбаясь перед темными и живыми глазами старухи.
- Ты выглядишь красивее без этой грусти во взгляде, - сказала пожилая женщина, отвечая на улыбку блондинки. - Сейчас я тебя оставлю, потому что, хоть ты, кажется, не чувствуешь, что начинает холодать, но мои старые кости не могут не замечать этого.
Старушка встала, опираясь на черную трость, и Кенди показалось, что она была жизнерадостна, несмотря на все прожитые ее годы.
- Спасибо за советы, бабушка, я постараюсь сделать все, как Вы сказали.
- О-о, не принимай меня всерьез, дочь моя, но будет хорошо, если ты найдешь понимание со стороны своего мужа, - добавила женщина, поднимая свой указательный палец. - Скажи ему то, что нужно, но потом удостоверься, что все встало на свои места.
- Как, бабушка? - спросила заинтригованная Кенди, наблюдая, как удалялась старушка.
- Какая же ты наивная, девушка, - смеясь, ответила пожилая женщина. - В спальне, конечно же!
Кенди не смогла не покраснеть от стыда. Она хотела задержать старуху, но та уже почти исчезла, а перед глазами девушки были еще образы, вызванные последними словами старушки.
Терпение никогда не было свойственно Нилу Легану. Его сестра уверяла, что разработанный ею план не мог не удасться. Софи была матерью-одиночкой, а ее сын часто болел и вряд ли мог долго прожить. Это обстоятельство позволило Элизе убедить свою бывшую служанку следить за Кенди и ее мужем. Если ее подозрения были оправданы, то было бы достаточно нескольких недель, чтобы Софи смогла узнать, что кроется за этой неожиданной свадьбой Кенди и Гранчестера.
Однако первые недели прошли впустую, информации было недостаточно, чтобы Элиза и ее брат смогли осуществить свою месть. Нил не собирался сидеть, сложа руки. И поняв, что его сестра не одобрила бы его методов, юноша сам предпринял некие средства, чтобы в случае провала Элизы он смог взять то, что, по его мнению, принадлежит ему. Через три недели после свадьбы он нанял группу профессионалов, чтобы те следили за домом Гранчестеров.
Если бы представился случай, он бы его не упустил. Мысль определенным образом унизить Гранчестеров, как они унизили его, была для него более привлекательной, чем элегантная месть его сестры. Однако, к несчастью Нила, его планы не сдвинулись с места, как и планы его сестры. Терренс был предусмотрительнее, чем ожидал Нил, и проявлял постоянную заботу о Кенди. За домом наблюдали двадцать четыре часа с сутки, но миссис Гранчестер никогда не выходила из дома одна. Шпионам приходилось постоянно меняться, чтобы Гранчестеры их не узнали. Ведь последнее, что желал Нил, это чтобы один из его шпионов прокололся и выдал себя.
Единственный раз они почти получили то, что хотел Нил. Кенди вышла одна, рискнув прогуляться по малонаселенному кварталу, но до того, как мужчина, следивший за ней, смог ее поймать, девушка скрылась в автобусе. Этот человек был уволен, и после этого подобного шанса больше не представлялось. С того момента шофер Гранчестеров хорошо выполнял свои обязанности. Однако хуже было то, что Терренс добился, чтобы одного из нанятых Нилом мужчин занесли в картотеку полиции. Нил должен был действовать быстро.
В итоге, спустя шесть месяцев его план не принес ожидаемых результатов. И это был момент, чтобы он попытался осуществить другой, более грязный план. Если все пойдет, как он запланировал, то вскоре его одержимость Кенди останется в прошлом. По ночам он наслаждался своими фантазиями, которые утолил бы, получив то, что ему так хотелось. И потом он бы унизил ее еще больше, оставив на милость мужчин, которых нанял следить за ней. Только представляя боль и позор Гранчестера, когда тот бы узнал о произошедшем, наполняло Нила самой большим злорадством, которое может чувствовать человек.
Вечером небо заволокло облаками, и зимний холод дал о себе знать. Люди начали расходиться по домам, оставляя практически пустынные тропинки. Кенди покинула деревянную скамью, на которой сидела со старушкой, и сейчас прогуливалась по обнаженной роще.
В ее мыслях до сих пор звучал голос старухи, и она думала, стоит ли ей послушать совета старой женщины и доверить Терри свои страхи, ревность и злость, которые она хранила долгое время. Она заглянула в свое сердце и устыдилась. Слезы вновь покатились из ее глаз в сером свете вечера.
Ветер усилился, вынуждая ее спрятать руки в карманы темно-синего пальто, и в первый раз за вечер она подумала, что было уже пора возвращаться.
"Если я не вернуть быстрее, то бедный Гарри умрет от холода в этом автомобиле", - подумала она и направилась к выходу парка.
Девушка вновь подошла к деревянной скамье, на которой сидела часом ранее, и продолжила свой путь дальше. Солнце на горизонте уже начало садиться. И вокруг уже никого не было... за исключением того человека в темно-сером пальто.
В сердце девушки появилось странное предчувствие, когда она прошла мимо того человека. Она не понимала, зачем этот мужчина стоит один посреди Центрального парка, ждал ли он кого-то?
"Снова твой бред преследования", - сказала сама себе девушка, стараясь успокоиться. - "Уверена, этот человек тоже думает о том, что может здесь делать одинокая женщина в такой холодный вечер, как этот".
Кенди шла молча, прислушиваясь к тишине, и к своему удивлению поняла, что у нее за спиной раздавались другие шаги. Девушка пошла быстрее, и почувствовала, что человек, следовавший за ней, тоже ускорил шаг.
Было слишком много совпадений, и Кенди почувствовала страх и побежала. Человек также бежал вслед за ней. Однако, к несчастью Кенди, вблизи не было автобуса, в котором она могла бы найти спасение. Единственный выход заключался в том, чтобы быстрее добежать до ворот парка, но шаги мужчины были быстрее ее.
Следующее, что она почувствовала, была рука мужчины, крепко ухватившая ее, в то время как другой рукой он отклонил удар, который она пыталась нанести своей сумкой.
- Спокойно, мадам, я не причиню вам вреда, если вы будете сотрудничать со мной, - сказал мужчина, сжимая ей руки.
- Помогите! - крикнула девушка, понимая, что все ее худшие ночные кошмары становились реальностью.
- Спокойно, я сказал! - крикнул ей мужчина в ответ, отвечая на сопротивление девушки сильной пощечиной, от которой Кенди мгновенно потеряла сознание.
Увидев, что девушка не представляет больше никакой проблемы, человек поднял ее и взвалил на плечо. Он должен был действовать быстро, и поспешно отправился к экипажу, который заблаговременно подготовил. Парк был совершенно пуст.
Нагруженный весом девушки, мужчина продолжил свою дорогу между деревьями к месту, где оставил свой экипаж. В конце концов, через несколько минут он увидел лошадей и узкий черную карету.
"Это оказалось легче, чем я думал", - мысленно заметил мужчина. В одиночестве он мог увидеть всю роскошь девушки, но тот, кто платил ему, сказал довольно ясно, что сначала эта женщина будет его, а уж потом все остальные смогут располагать ею.
Человек открыл дверь и положил на сиденье девушку, которая все еще была без сознания. Но неожиданно, он услышал звук опускаемого курка напротив своего уха.
- Подними руки, очень медленно, - сказал глубокий голос. - Медленно повернись, проклятый ублюдок.
Человек ничего не сказал, а только молча подчинился указаниям того, кто стоял у него за спиной. Еще в густом тумане полубессознательного состояния, Кенди открыла глаза и увидела, как Гарри наставлял револьвер на того, кто напал на нее, она никогда раньше не видела его таким злым.
Голова еще болела от удара наемника, и она едва могла осознавать происходящее. Однако душевное потрясение исчезло, когда она увидела, что наемник, молниеносно реагируя, бросил в глаза Гарри, какой-то странный порошок, который достал из кармана, тем самым ослепив шофера.
Схватка между мужчинами произошла мгновенно, и Кенди быстро поняла, что ее похититель также был вооружен, и что он был сильным и ловким противником, хотя Гарри и превосходил его в размерах. Пока двое мужчин дрались, девушка освободилась от веревок, которыми злоумышленник связал ее. Продолжая наблюдать за мужчинами, блондинка увидела, что револьвер Гарри был отброшен и лежал на пастьбе.
Мужчины продолжали драться, и их удары не позволяли им использовать хоть какое-нибудь оружие. Сердце Кенди билось с неистовой силой от страха и замешательства. Она не знала что делать. Поблизости никого не было, и никто не мог помочь им. Она должна была прямо сейчас придумать что делать.
Выстрел, запах свежей крови, темнота сгустилась, ибо наконец-то наступили сумерки, крик боли... это был голос Гарри! В следующее мгновение Кенди сама схватила револьвер, лежавший на земле, и наставила его на человека, который смотрел на нее с удивлением и забавой. Гарри лежал на земле.
Кенди не могла видеть лица мужчины, но она не сомневалась в том, что у него также было оружие. Руки Кенди дрожали.
- Пойдемте, мадам, - сказал он хриплым голосом, подходя к ней.
- Не двигайся! - крикнула она и не узнала собственного голоса в крике, где смешался страх и гнев.
- Поверьте, мадам, я лично к Вам ничего не имею, но я должен закончить свою работу, - сказал он, и Кенди услышала звук его курка.
За секунду перед глазами Кенди пронеслась вся ее жизнь. Две ее матери в далекой стороне между гор, дети, Альберт и его жизнерадостная улыбка, Ани среди диких цветов... Терри... Нил. Она не хотела даже думать о том, что произошло бы, окажись она в его руках. Она предпочла бы умереть на этом же самом месте.
Шаги и голоса пронзили тишину между затемненными деревьями. Мужчина отвел взгляд к тому месту, откуда раздавались голоса. Тогда в этот же самый момент еще один выстрел раздался в ночи. Шаги... вновь голоса... кажется, они звали Гарри. Ноги Кенди больше не смогли держать ее. Земля вертелась, и, кажется, кто-то ее назвал мадам Гранчестер? Кенди уже не могла узнать этого. Она потеряла сознание.
Все противилось компании Стрэтфорд. Не только дороги засыпало снегом от недавнего снегопада, что задерживало выезд поездов, но и Терренс выбрал рождественские дни, чтобы пребывать в самом худшем настроении, и, будучи свидетелем этого, можно было точно сказать, что его настроение было прескверным.
Роберт Хэтуэй уже привык к взрывному темпераменту и внезапным переменам молодого актера, но и он чувствовал, что в этом случае терпение всей группы было уже на пределе. Юноша остро высказывался по поводу всех и вся, дурно обращался с не одним репортером и в нескольких случаях устраивал ссоры со всеми, когда условия театров, которые они посещали, не устраивали его. Роберт подумал, что должен поговорить с Терри и расставить все точки над i. Итак, однажды вечером перед следующей поездкой в Питсбург, Хэтуэй решился поговорить с Терренсем.
Решительным жестом он постучался в дверь комнаты Терри. Ответа не прозвучало, и Роберт на секунду подумал, что Терри, возможно, решил, наконец, выйти из своей комнаты и прогуляться. Однако через мгновение не слишком любезный голос ответил, чтобы его не беспокоили. Без сомнения, Терренс был в своей комнате, в раздражении.
- Открой, Терренс, это я, Роберт, - сказал мужчина. И снова единственным ответом было молчание, но как только Хэтуэй собрался уходить, дверь открылась.
- Что тебе нужно, Роберт? - спросил молодой актер, и Хэтуэй по сильно британскому ударению Терренса сразу же заметил, что тот был пьян. Это было ясным сигналом, что все было намного хуже, чем он ожидал.
Когда Роберт вошел в комнату, запах табака и виски полностью пропитал воздух, и эта комната напомнила ему атмосферу бара Гринвич. Грязная и чистая одежда была раскидана во все стороны, - и здесь жил Терренс, который был всегда сторонником чистоты, - кровать была разобрана, но юноша был еще одет.
- Чего ты хочешь, Роберт? - спросил Терри, садясь в кресло, которое стояло около стола, и где стояла полупустая бутылка виски и пепельница, переполненная окурками.
- Я волнуюсь за тебя, Терренс, - ответил Хэтуэй, садясь на софу. - Все поняли, что ты был немного взвинчен, когда мы только начали тур.
Терри откинулся на спинку кресла, и его смех плавно разнесся по комнате с привычным цинизмом, который Роберт в избытке знал.
- Немного взвинчен? - иронически спросил юноша. - Красиво говоришь. Меня ненавидит весь мир, - сказал Терри неприветливым голосом.
- Я никогда такого не говорил, - ответил мужчина, понимая, что, несмотря на то, сколько юноша выпил, он не был пьян. - Однако я тебе солгу, если скажу, что для нас всех было удовольствием работать с тобой последние дни.
- Ты не сможешь ничего изменить, Роберт, - ответил Терри, приподнимаясь и наливая в стакан виски и потом, размахивая бутылкой в воздухе, предложил Хэтуэю выпить вместе с ним.
Роберт отказался от предложения юноши и потом решился продолжить начатый разговор.
- Ты хорошо знаешь, что я всегда был на твоей стороне, но я думаю, что за эти дни... ты перешел пределы.
- Я понимаю, что ты волнуешься из-за группы и поездки... мне нет прощения, - признал Терри. - Люди не виноваты, что моя жизнь - сплошное бедствие, но я думаю, ты уже знаешь это. Я всегда был источником неприятностей.
- Ты не должен так говорить, - прервал его Хэтуэй. - Ты думаешь, они не отказались бы быть на твоем месте, Терренс? Посмотри на себя! Ты молод, люди переполняют театры только для того, чтобы увидеть тебя, у тебя есть деньги, репутация и, прежде всего талант. Конечно же, иногда талант сопровождается трудным характером. Но тебе надо научиться контролировать свои внезапные эмоциональные перемены.
- Контролировать! - воскликнул Терри, открывая руки. - Это в самом деле и есть моя проблема! Ты не знаешь, как я себя ненавидел эти две последние недели. Если бы я смог бы прекратить вести себя как животное, тогда, может быть, я бы увидел все в другом свете и, конечно же, у нас бы не было бы этого разговора.
Хэтуэй заинтригованно смотрел на своего коллегу. Он знал, что плохое настроение Терри всегда имеет определенную причину, но он никогда себе не представлял, что юноша будет в этой странной депрессии из-за чувства вины.
- Я полагаю, твоя депрессия не имеет никакого отношения к работе, или я ошибаюсь? - спросил Роберт, начиная понимать, - Скажи мне, сынок, ты поссорился со своей женой перед тем, как покинуть Нью-Йорк?
Лицо юноши разом помрачнело. Хэтуэй понял, что затронул больную тему. У него было достаточно опыта, чтобы догадаться, что Терри очень пылко любил свою жену, и эта любовь иногда была на грани помешательства. Когда он узнал о неожиданном бракосочетании молодого актера с богатой наследницей, он не знал, что и думать. Жениться из-за денег, когда он сам является наследником немалого состояния, было нелогично и тем более не в стиле Терри. А потом, узнав Кенди и немного понаблюдав за парой, Хэтуэй понял, что между ними было что-то особенное. Нет, этот брак не был заключен по материальным причинам или из-за общественного положения. Наоборот, Терри показывал любовь к этой девушке, а иногда он просто казался одержимым ею. Будучи темпераментным человеком, каким был Терри, не было странным, что тот был в депрессии из-за проблем в семейной жизни.
Терри молчал несколько минут, и Роберт мог ясно видеть, как молодой актер старался контролировать эмоции, вызванные этим вопросом.
- Это не то, что ты думаешь, - наконец, сказал юноша, - это гораздо сложнее. Со мной всегда гораздо сложнее, - добавил он с улыбкой, которая была скорее усмешкой. - Иногда я думаю, что я проклят или что-то вроде, потому что я порчу все хорошее, что есть в моей жизни.
- Я в это не верю. Мне кажется, что ты жалеешь себя. И я уверен, что бы ни произошло между тобой и твоей женой, все разрешится, как только ты вернешься в Нью-Йорк. Иногда расстояние только помогает людям все хорошенько обдумать.
Терри собрался ответить и заставить понять Роберта, что его проблема была не из тех, что можно было так просто решить. После всего произошедшего он был уверен, что Кенди не хотела с ним иметь ничего общего, а он, в свою очередь, не собирался ей навязываться. Однако, его объяснение осталось при нем, так как его прервал звук телефонного звонка. Оба сидели в напряженном ожидании. Хэтуэй надеялся, что Терри ответит на звонок, но юноша не двинулся с места, а только налил себе еще больше виски. Телефон продолжал настойчиво звенеть, но никто не собирался поднимать трубку, и трель звонка продолжала раздаваться в тишине комнаты, так как ни один из двух мужчин не рискнул сказать и слова.
- Ты не собираешься отвечать? - спросил, наконец, Роберт, и юноша ответил ему пожатием плеч. Так что телефон звонил еще некоторое время, пока абонент не устал ждать и не повесил трубку.
- Это могло быть чем-то важным, - сказал Роберт, когда вновь наступила тишина.
- Для меня неважно, - ответил Терри, выпуская дым изо рта.
- Я отказываюсь видеть тебя таким! - ответил Хэтуэй, начиная терять терпение из-за цинизма Терри. - Я не думаю, что то, что произошло между тобой и...
Телефон вновь зазвенел. Оба мужчины вновь смотрели друг на друга, ничего не говоря. Терри вновь закурил и раздраженно поднял глаза. Трель телефона проникала в мозг, до тех пор, пока раздражение не дало энергию встать и ответить на звонок. И больше из-за раздражения, чем из-за беспокойства, он поднял трубку.
- Да? - сухо сказал юноша, и Хэтуэй заметил, что через секунду выражение лица Терри сильно изменилось.
- Что? - воскликнул юноша, позволяя своему коллеге заметить тревогу в односложном слове. Прошло еще несколько минут, и Терри побледнел, как свежевыпавший снег.
- Но как такое могло произойти?! - крикнул актер, и мертвенная бледность уступила румянцу злости. - Как она? - было следующим вопросом, и тон его был весьма печален.
Молчание продолжилось еще несколько минут, пока Терри слушал человека, который звонил. Хэтуэй не видел Терренса в подобном состоянии душевного волнения даже в тот день, когда произошла трагедия с Сюзанной Марлоу.
- Хорошо... хорошо, - говорил Терри, прерывая своего собеседника по телефону. - Я сейчас же выезжаю. Пока я не приеду... наблюдайте за домом... и не впускайте никого.
Терри затушил сигарету, и капля пота побежала по его вискам... Неожиданно его злость превратилась в нервозность.
- Что произошло? - встревожено спросил Хэтуэй, - И не говори что ничего, потому что я не идиот.
- Пытались похитить мою жену, - серьезно ответил Терри.
- Но как это возможно? - пораженно воскликнул Хэтуэй. И хотя у Терри и Кенди вместе было значительное состояние, ему никогда бы не пришло в голову, что их богатство превратит их в кандидатов для такого типа насилия. - Ты думаешь, это из-за денег?
- Нет... это месть, - ответил Терри, начиная собирать вещи и укладывать их в чемодан.
- Месть? - спросил смущенный Хэтуэй. Он знал, что у Терри был плохой характер, но он не задумывался, что у него много врагов. Однако относительно Кенди, он не мог себе представить, что кто-то хотел причинить вред такому очаровательному существу, как она.
- Это длинная история, я как-нибудь расскажу тебе.
- Как она? - спросил Роберт.
- Мой мажордом сказал, что в порядке, но говорил он это неестественно. Я не верю ему, - ответил Терри, надевая пальто. - Роберт, я надеюсь, ты поймешь меня, что в такой ситуации я не могу продолжать турне. Ты не против, если я сейчас же уеду? - спросил юноша.
- Конечно, не надо ничего объяснять, Терри.
Роберт Хэтуэй подумал, что это было бы неплохой идеей. Группа немного бы отдохнула от взрывной депрессии Терри, но ему было не по себе, что тот уезжает по столь серьезной причине.
Какое путешествие! Какое бесконечное путешествие! Длинные поезда, полные станции, нехватка билетов, и сердце ноет в тысяче приговоров. - "Если бы я контролировал себя, если бы действовал с головой, вместо того, чтобы вести себя как идиот... она бы поехала со мной. Она была бы сейчас со мной... это все... это все моя вина!.. Как я мог быть таким глупым?"
Всегда эмоциональный, Терри не мог чувствовать испытывать радость или боль наполовину. Если чувствовать раскаяние, то самое горькое, если сердиться, то воспламеняться в гневе; если ненавидеть, то ненавидеть непримиримо; если любить, то любить сильно и страстно. Обычно он испытывал одно из этих чувств, но никогда не чувствовал столько эмоций одновременно. У него было сильное желание убить Нила Легана собственными руками, он ненавидел сам себя за то, что не смог проконтролировать свои импульсы, и в тоже время он хотел быть рядом с Кенди... хотя в глубине души он боялся встречи с ней, так как должен был, несомненно, перенести презрение Кенди.
Горькие решения, которые он выразил в своем письме перед началом поездки, полностью исчезли после известия о том, что на нее напали. Несколько часов ранее он ненавидел ее за то, что она отвергла его; но сейчас, пока он ехал к ней, он был уверен, что если Кенди даст хотя бы самый слабый сигнал надежды, то он был готов вновь открыть ей свое сердце. Однако, приученный, что судьба не желает быть благосклонной к нему, он не осмеливался слишком сильно надеяться. Его душа горела, так сильно он хотел ее вновь увидеть, хотя все еще чувствовал боль ее отказа. Но единственное, что сейчас имело для него значение, так это чтобы поезд двигался быстрее.
Нил не позволил мужчине снять пальто. Для него выдался ужасно бесполезный и полный разочарований день! Он все еще не мог поверить в глупость этого человека. Он был так близко к цели, но упустил ее. Если бы только он действовал быстрее, то Нил был уверен, что вместо того, чтобы нанятый им человек бежал в Канаду, сейчас бы у злоумышленника были бы деньги, а у него Кенди.
Сейчас ему надо вести себя более осторожно, так как полиция была наверняка уже осведомлена о том, что произошло. Однако он надеялся, что через некоторое время, все успокоится.
Молодой человек ушел, и Нил глубоко вздохнул, стоя в главной гостиной особняка в Лейквуде. Звук шелка и кружев, исходящий от лестницы, заставил его вернуться из своих мыслей, и он увидел свою сестру, которая улыбалась так же, как когда они были маленькими, придумав очередную пакость.
- Я думала, ты никогда не вернешься, - сказала Элиза с радостным блеском в глазах. - У меня превосходные новости для тебя. Но ты, я надеюсь, понимаешь, что я не могу рассказать тебе их здесь. Почему бы нам не подняться в мою спальню?
- Мне нравится этот твой взгляд, сестренка, - ответил Нил, начиная чувствовать себя лучше, поняв возможные причины, почему его сестра была такой радостной. - Я надеюсь, это то, о чем я думаю.
Оставляя брата без ответа, девушка повернулась и жестом поманила Нила за собой. Они шли молча до комнаты Элизы. Нил умирал от нетерпения, но нужно было действовать осторожно.
Зайдя в спальню, девушка закрыла все двери и направилась к секретеру. Она достала бумаги и открыла тайник, где скрывала все то, что, хотела скрыть от чужих глаз, но не могла хранить в сейфе своего отца.
- Прочитай это и скажи, хорошо ли наша Софи сделала свою работу, - сказал она, смакуя свою победу.
Нил взял письмо и спокойно сел в кресло. Его выражение лица медленно сменялось от печали до порочной радости.
"…Когда мы вступали в брак, то делали это с единственным намерением: освободить тебя от Нила Легана, и то, что этот брак будет лишь простой комедией…"
До Нила никак не доходил смысл того, что он читал. Он не мог понять, почему Гранчестер так абсурдно вел себя с Кенди, когда было ясно, что он сходил с ума по ней. Конечно, еще была возможность того, что Кенди уже не интересовалась им, но только идиот упустит возможность утолить свою прихоть. Они были женаты, и у Гранчестера было это право... Просто этот тип был идиотом.
"…Я также могу сказать, что сожалею о своих порывах, но не о своих чувствах к тебе. Я мог бы признаться в этих чувствах здесь, но я никогда не был красноречив в любви и к тому же теперь я понимаю, что она безответна…"
"Так значит, он все же попытался, но Кенди его отвергла", - подумал Нил в замешательстве. Очень глупо с его стороны отступиться, когда он мог взять ее силой. Он никак не мог понять Гранчестера, но в глубине души его это не волновало. Сейчас для него самым важным было то, что у него в руках было бесспорное доказательства их обмана, и он мог разрушить их брак, но и не только это...
- Ты понимаешь, что это значит? - спросила Элиза.
- Конечно! Мы сможем аннулировать их брак за два-три дня, и Кенди придется подчиниться мадам Элрой, - радостно ответил Нил.
- И ты, конечно же, спасешь репутацию семьи, женившись на ней. Тетушка раскается, что расторгла твою помолвку с Кенди из-за Терри, и она будет благодарна тебе всю жизнь, за то, что ты спасешь семью от позора и скандала.
- Я едва могу в это поверить, - сказал Нил, смеясь над всеми своими бесполезными попытками.
- Ты думаешь, что, в конце концов, мы сможем получить все состояние дядюшки Эндри? - спросила Элиза взволнованно, когда подумала о деньгах, которые у них будут, когда миллионы Эндри перейдут в руки Нила.
- Нет! Я едва могу поверить, что этот идиот оставил ее нетронутой все это время, - сквозь смех ответил Нил, радостно падая на кровать своей сестры.
Элиза оставила своего брата радоваться и вышла из спальни. Она со своей стороны также не могла понять, почему Кенди отвергла Терренса, но в действительности ее это не интересовало. Терри заслужил это, когда посмел влюбиться в Кенди. Мысленно Элиза уже строила планы о том, как она будет путешествовать по Европе, когда закончиться война, и тратить деньги, которые принадлежали Кенди.
Несколько минут спустя Нил вышел из спальни своей сестры и направился с особым визитом к мадам Элрой.
|
