Глава 5

Мадам Брайтон, поднеся платок к покрасневшим глазам, взглянула на Кенди, приближающуюся к берегу, где она сидела.

« Я полагаю, мы больше не можем избежать этого, » ее мужу было известно намерение девушки.

« Вы говорите так, будто идете на бойню! Чего Вы опасаетесь? Что Анни будет любить Вас меньше? Это как если бы сказали, что я люблю мисс Пони или сестру Марию меньше, с тех пор как я узнала правду о моих родителях! И это не то, где бедная Джейн Уинтер могла бы быть Вашей соперницей. Но я уверяю Вас, что знать правду, знать лишь имя и место – это одна из величайших радостей, которые может получить найденный ребенок.

« Ты слишком скромна, чтобы признать это, но твой случай – это совсем другое дело. Ты понимаешь вещи лучше, чем Анни, и ты сильнее, чем она. Мы не знаем, готова ли она узнать и принять такой удар.

« Что такого я должна узнать? »

Кенди и Брайтон услышали голос Анни, которая подошла во время их обсуждения так, что они не заметили.

« Извините меня», запнулась она, сознавая свою нескромность. « Я увидела Кенди, как она говорила с вами, и мне показалось, у мамы было заплаканное лицо, тогда я подошла». Ее голос становился все более и более задыхающимся, она обратилась к подруге, начиная снова: « Что ты знаешь, Кенди? Ты узнала что-то о своих родителях? Или это имеет отношение ко мне? »

Кенди колебалась лишь секунду, но этого было достаточно для Анни, обычно спокойной, чтобы схватить ее двумя руками.

« Ты что-то знаешь! » крикнула она, почти в слезах.

Мягко высвобождаясь из рук Анни, Кенди усадила ее на берег между ее родителями. Затем она села рядом и рассказала ей историю Джейн Уинтер.
~*~

« Она видит нас правда?» рыдала Анни на плече Кенди. « Она там, как Энтони и Алистер?

« Конечно, она там и гордится тобой. Ты стала всем, о чем она могла мечтать, и даже больше. Береги это, как подарок. »

Порывшись за широкой лентой, которая служила поясом к ее платью, Кенди вытащила старую лоскутную куклу, проскользнувшую в руки Анни.

« Я попросила мисс Пони принести ее. Пришло время, когда она нашла свою истинную владелицу. »

Разобрав имя, вышитое на кукле, Анни улыбнулась сквозь слезы.

« Это правда: вообще-то это я, кто должна была зваться Кенди, а не ты. Это я, кому кукла должна была принести счастье. Но ирония в том, что у меня всегда был гораздо больший шанс, чем у тебя. » Она взяла руки своих приемных родителей. « Я обрела отца и мать… задолго до тебя».

« Таким образом, кукла дала тебе хороший шанс, и это нормально. Если мне не изменяет память, в Доме Пони ты играла с ней гораздо чаще, чем я».

« Ну конечно, ты все время одалживала ее мне. Ты ведь предпочитала играть в ковбоев! » девушки рассмеялись, затем, поцеловав Анни и улыбнувшись Брайтонам, Кенди направилась к другому углу парка. Молодая пара, которая находилась там, уже несколько месяцев составляла для нее гораздо более серьезную заботу, чем Анни.

Если Терри и Сюзанна были погружены в свои мысли, это было взаимным. Актриса, сидевшая на берегу, чтобы дать ноге отдохнуть, обеспокоенно смотрела на своего компаньона.

« Это смешно», сказал Терри. «С самого начала мы ведем себя как дети, которые играют в прятки. Надо смириться с этой мыслью: Кенди все еще составляет часть нашей жизни, и так будет всегда».

« Я знаю», тихо ответила Сюзанна. «И она являться хорошей частью нашего существования: все, чем мы живем сегодня, дала нам она. Сколько лет я желала встать перед ней на колени, чтобы сказать, как я признательна ей. Но именно потому, что я ей так обязана, я не могу ей показать свою благодарность.

« До сегодняшнего дня. Мы не виделись с ней годы, Сюзанна. Насколько я ее знаю, она достаточно сильна, чтобы согласиться увидеть нас снова».

« А мы будем такими же сильными? » хотела бы знать Сюзанна. В любом случае, спрашивать было слишком поздно. Появившаяся из парка Кенди шла прямо к ним.

« Терри, Сюзанна, Вы должны зайти в дом. У Элеоноры и Альберта есть нечто важное, что вам сказать. »
~*~

« Как мог ты сделать такое?» взорвался Терри. « Я жаловался, что вырос вдали от тебя, но по сравнению с Кенди я – избалованный ребенок! И надо было случиться, что это была она. Именно она! Ты отдает себе отчет, что немного, и сегодня мы были бы женаты, она и я, и ты могла бы стать вдвойне бабушкой? »

« Немного », сказала Сюзанна, державшаяся в углу кабинета Альберта, минуя бурю, грохотавшую над Элеонорой. Кенди предпочла остаться вне стен дома. Вмешался глава Эндри.

« Напомню тебе мой возраст, когда родилась Кенди: 16 лет».

« Я не хочу упрекать».

« Но это около того возраста, когда ты оставил Колледж Святого Павла, не так ли? Представь себе, что Кенди в этот момент там была бы беременна от тебя… »

Терри бросил на него изумленный взгляд.

« Откуда ты взял подобную идею?»

« У Кенди нет от меня секретов. Так что представим: ты только что исчез как полоумный, каким был я, и даже если бы ты был там, тебе только 16 лет, а она еще моложе… Как ты полагаешь, как бы она отреагировала? Есть ситуации, где даже такая девочка как Кенди зависела бы от обстоятельств.

« Я не знаю, что бы она сделала, но я всегда могу поговорить с ней об этом. Ты идешь, Сюзанна? »

Следуя за своей партнершей, Терри покинул кабинет большими шагами, оставляя Элеоноре больше облегчения, чем заботы. Негодование, которое могло возникнуть у ее сына, не могло долго сопротивляться любимой Кенди.
~*~

Ночь опускалась на парк Лейквуда. Трое молодых людей вместе прогуливались по одной из аллей.

« Я могу признать тебя перед Сюзанной», сказал Терри. «Она знает: я всегда надеялся, что однажды мы могли бы прогуляться как сейчас, вместе, без чувства вины. Это то, что мы делаем, Сюзанна здесь, и ты моя сестра. Определенно, Кенди, ты всегда находишь всему решение, даже если это оно неожиданно. »

Некоторое время молчания, и Кенди поняла, о чем Терри думал: однажды, по другую сторону океана, это был не голос крови, который их сблизил. Она прижала плечо к плечу брата.

« Мы никогда ничего плохого не делали, правда, братишка?

« Нет, сестренка, никогда ничего плохого не делается специально. Внутри, это то, что я, кажется, хотел бы иметь, когда был ребенком».

« Что ты хотел бы иметь?»

« Младшую сестру, которая бы меня разыгрывала, и которую я бы дергал за волосы ».

Крик боли последовал секунду спустя, когда Терри получил удар ногой в голень. Сюзанна рассмеялась.

« Вы двое, как маленькие дети».

« У нас несколько лет детства, чтобы наверстать, ты не находишь?» заметила Кенди. « Кстати о времени, я полагаю, они ждут нас к ужину. В меню шотландская кухня. Сюзанна, я надеюсь, ты любишь фаршированное брюхо овцы? »
~*~

Размер банкета, измеримого по объему со столом на церемонии в доме Эндри, тем не менее, стал сюрпризом для приглашенных. Во время произнесения тостов новобрачным, в свою очередь, встал Терри:

« Эй! Извините, но когда текст писал не Шекспир, я публично говорю плохо. Я только хотел сказать, что очень счастлив видеть, как мой лучший друг женится на моей матери, и особенно пообщаться на этой церемонии кое с кем, кто давным-давно должен был быть здесь. Я говорю об их дочери: моей полу-сестре Кенди Уайт Эндри, присутствующей здесь».

Можно было почти услышать необъятное изумление, опустившееся на зал. « Терри может похвалить сам себя, произведя впечатление на публику», подумала Кенди, рассердившаяся, что он не спрашивал ее мнения. «Но он не на сцене, мы в реальной жизни! » Что касается Элеоноры, как актриса, она не могла быть недовольна эффектом, произведенным Терри. После взгляда, плохо скрывающего улыбку, она подозвала Кенди ближе. Родители обняли ее.

« Я добавлю», закончил Терри, чтобы рассеять напряжение, «что Кенди и я, мы надеемся получить братца или сестричку. Альберт и моя мать заслуживают увидеть растущего ребенка.

« И в этот раз, не в конюшне», добавил голос. Прежде чем Терри смог ответить, старая тетя Элрой направила свой взгляд на наглеца.

« Нил, это дело твоего дяди, твоей тети и их детей. Я бы хотела, чтобы ты говорил о них с вежливостью, или, если это слишком трудно для тебя, чтобы ты не говорил вообще».

Молодой Лэган исчез за своей тарелкой. « Можно было бы сказать, что старая тетя Элрой все-таки приняла меня», мысленно прокомментировала Кенди. «Какая жалость, что для этого ей понадобилось узнать тайну моего рождения. Если бы я оставалась найденышем, она бы презирала меня всю свою жизнь». Но, пока гости вставали, чтобы выйти на террасу, где будет бал, она почувствовала вес руки на плече.

« Я уже давно должна была усомниться, Кенди. Только семья Эндри производит подобных упрямцев! »

Кенди проследила взглядом за удаляющейся старой дамой, опирающейся на свою трость. « Я ошибаюсь, или старая тетя Элрой сделала мне комплимент? »

Некоторые гости адресовали ей банальные поздравления, проходя мимо нее. Кенди знала, что она приобрела их уважение как наследница Эндри, но они были далеки от того, чтобы подарить ей свою привязанность. Она усмехнулась: ее настоящая семья - Элеонора, Альберт, Анни, Арчибальд, и теперь Терри и Сюзанна – это было уже давно решено.

Кенди предоставила брату и Сюзанне направиться к бальной зале. Негнущаяся нога актрисы, тем не менее, позволила сделать один или два круга вальса. В какой-то момент пожелав остаться одной, Кенди вышла в парк. Из спускающейся аллеи она увидела посреди танцоров Анни, своих родителей и Арчибальда.

« С Анни мы часто думали, что мы близнецы», подумала она «В Доме Пони мы столько делали вместе … Клин, например! »

Двум маленьким девочкам было по пять-шесть лет, когда они выдумали своего любимца, енота, которого они назвали Клин. Он не существовал в реальности, но, думая о нем достаточно сильно, они сумели научиться видеть и слышать его. Давным-давно, когда она покинула Дом Пони, было достаточно, чтобы Кенди почувствовала печаль, и появлялся Клин, чтобы ее утешить.

И он опять пришел! Она почувствовала маленькие лапы Клина, бегущие из чащи, затем енот-полоскун прыгнул на ее плечо, как всегда, когда Кенди нуждалась в его моральной поддержке.

« Ты видишь,» объяснила она ему, «еще несколько недель назад, я о стольком мечтала. Я мечтала о том, чтобы мы с Анни узнали, кто наши родители; чтобы Терри и я могли видеться, не заставляя страдать Сюзанну; чтобы Альберт и все были счастливы … Теперь все пришло сразу, и мне больше ничего не надо».

Вдруг она рассмеялась, совсем одна, и помчалась к большому раскидистому дереву, растущему поблизости.

« Эй, Клин, я свободна! Свободнее, чем когда-либо! Кто залезет на верхушку последним, моет посуду, а я предупреждаю, что там почти три сотни вилок и ложек! »