Глава 4

« Ты должна приготовиться, мама», заканчивала Кенди. « Твоя публика ждет тебя, и в этот вечер тебе полагается ее смешить; не нужно, чтобы она видела, что ты плакала. Мой отец и я, позволь нам еще раз убедиться, что ты неотразима! »

« Он будет в зале? » спросила она. Вопрос был вторичен: через несколько часов Альберт узнал правду. И его реакция больше не волновала Кенди. Девушка в любом случае давно была слишком уставшей, чтобы волноваться из-за чего- либо. После бутерброда, приготовленного Элеонорой, она упала на тахту в гримерной и сразу заснула.

Внутренним будильником она почувствовала рядом присутствие Элеоноры и Альберта. Представление, очевидно, закончилось немногим раньше: актриса была еще в своем сценическом костюме. Но обменявшись взглядами с Альбертом, Кенди поняла, что ее мать уже поговорила с ним. У наследника Эндри был вид несчастного ребенка. Кенди вспомнила о молодом человеке, еще с подростковой физиологией, которого она повстречала на холме Пони много лет ранее. « В конце концов», подумала она « он всего лишь на 16 лет старше, чем я ».

« Кенди, дорогая», начал Альберт, «я сожалею. Еще в нашу первую встречу я должен был понять, что нас сблизило. Прости меня».

« Нечего прощать», сказала она. «Я люблю вас обоих ».

Кенди раскрыла руки и обняла своих родителей.

« Это ты, кто воссоединила нас», сказал Альберт некоторое время спустя. « Я держался вдалеке от твоей матери все эти годы. Если бы благодаря тебе я не стал другом Терри, если бы ты не стала подругой Элеоноры, я бы никогда не осмелился приблизиться к ней снова. Но теперь мы нагоним потерянное время. Все скоро узнают, что ты наша дочь».

« Я бы предпочла немного подождать», ответила Кенди. « Мы открыли другую тайну: Анни! Если она всегда надеялась найти своих родителей, будет слишком жестоко сказать ей, что я знаю моих, а ее оставить в неведении».

« У нее нет отца, ее мать умерла при ее рождении и, должно быть, похоронена в общей могиле… Ты полагаешь, она готова это принять?

« Это именно то, что меня беспокоит. Но возможно и то, что ей вполне будет достаточно быть просто приемной дочерью мистера и миссис Брайтон. Я спрошу их; они будут знать, что необходимо сказать Анни. »
~*~

Весь Нью-Йорк пришел аплодировать новой Бродвейской постановке «Гамлета». В третий вызов, аплодисменты были также сильны. Они удвоились, когда актер, игравший Гамлета, поднял Офелию на руки, чтобы представить публике. Для большинства зрителей это был просто жест нежности между двумя актерами, о который все знали, что они являлись партнерами, как в жизни, так и на сцене. Они не подозревали, что Сюзанна, хотя и забывала свою боль во время представления, ужасно страдала из-за своей изуродованной ноги. Боль бы исчезла, если бы актриса не должна была стоять минутой больше. Но Терри и все ее партнеры знали, она бы скорее позволила отрезать свою действующую ногу без анестезии, чем отказаться подняться на сцену.

Терри проводил Сюзанну их гримерную, везя ее в кресле, и, пока она переводила дух, начал читать объемную корреспонденцию от поклонников, которая их ожидала.

« Постой», заметил он « здесь есть письмо от моей матери. Она теперь должна была уехать из Чикаго и продолжать свое турне на Западе. Слушай: « Теренс, дорогой … » Хм! Если она называет меня моим полным именем, значит ей нужно сказать мне что-то важное. « Я знаю, что ты очень близок Альберту Уильяму Эндри. Ты будешь очень удивлен, и возможно, шокирован узнав, что …» . Его чтение прервалось ругательством на шотландском диалекте.

Сюзанна бросила на него обеспокоенный взгляд.

« Плохие новости?»

« Напротив, превосходные», ответил Терри, широко улыбаясь. «Но советую, Сюзанна, не вставай: моя мать выходит замуж, и ты никогда не угадаешь, за кого! »
~*~

Гости, приглашенные Альбертом, начали наплывать перед церковью Лейквуда. Турне Элеоноры завершилось через несколько недель, и свадьбу должны были справлять в сельской резиденции Эндри. Здесь были все знатные семьи округи: Лэган, Брайтон, Браун, Корнуэлл и другие, которые, ожидая невесту, обменивались впечатлениями от такого неожиданного союза.

Их внимание моментально переключилось, когда телега выгрузила весь Дом Пони в полном составе, сопровождаемый несколькими бывшими воспитанниками, фермером Томом и Кенди. Пока дети бросали восхищенные взгляды на роскошные экипажи и платья гостей, девушка побежала обнять Анни и Арчибальда. Местные сливки общества были шокированы не более и не менее обычного присутствием удочеренного ребенка. Имя ее родителей все еще оставалось для всех неизвестным.

Единственные, помимо Кенди и Альберта, Брайтоны были введены в курс дела. Но они еще колебались в своем решении затронуть эту тему в разговоре с дочерью. Им не было известно, есть ли у Анни желание или сила узнать правду о своем рождении.

Видя, что невозможно оставить это как есть, никто другой, согласно воле Кенди, не знал, что обнаружила акушерка. Даже Терри …

Последняя мысль побуждала Кенди бросать нетерпеливые взгляды на дорогу. Наконец, она увидела в приближающейся карете Элеонору в компании ее сына и Сюзанны. После того, как Терри помог двум дамам спуститься, он пошел заключить своего будущего отчима в объятиях.

« Альберт, ты всегда будешь меня удивлять! Если бы впервые, когда я увидел этого большого волосатого парня, который подобрал меня полуживого на мостовой Лондона, мне сказали, что однажды он женится на моей матери! »

Радость Терри была не притворной. Единственная мысль омрачала его жизнь: новая встреча с Кенди. Уже четыре года, он не встречался со своей первой любовью, и мог предложить Сюзанне относительно спокойное счастье. Но теперь ему было невозможно избежать Кенди: ни в этот день, когда им предстояло присутствовать вместе на церемонии, ни в будущем, так как с этого момента девушка становилась частью его семьи. Он не мог предположить реакцию их обоих… или скорее, считая Сюзанну, всех троих.

В данный момент этот вопрос был отложен. Кенди оставалась на расстоянии и довольствовалась тем, что адресовала пару робких знаков рукой, на которые они ответили так же; затем толпа вошла в церковь.

Если старая тетя Элрой и была шокирована тем, что Альберт женится на актрисе, обеспеченной собственным ребенком, виду она не подала. После церемонии она подошла с императорским достоинством, чтобы заключить свою новую племянницу в объятия и пожелать ей добро пожаловать в семью Эндри. Как продолжение, все кузены подошли обнять невесту, хотя мадам Лэган и ее дети явно завидовали. Затем они сели в экипаж, чтобы отправиться в поместье в Лейквуде. Ожидая, пока пища переварится, приглашенные рассеялись по парку, где слышался хор волынок.

« Если бы Энтони и Алистер могли это увидеть… » вздохнул Арчибальд, наполовину про себя, наполовину обращаясь к Анни.

Он почувствовал руку, сжавшую его.

« Они видят, Арчи. И я уверяю тебя, что они рады! »

Арчибальд и Анни обернулись, но Кенди уже удалилась, направляясь к оставшейся паре - девушке, сидевшей на берегу, и молодому человеку, стоящему рядом – из числа гостей.