Глава 4
Ночь премьеры и смущения
Дождь не прекращался весь день. Из окна гостиной Кенди наблюдала за немногочисленными людьми на улице, которые спешили укрыться от проливного дождя. В этот день мало кто выходил на улицу, и можно было сказать, что Нью-Йорк отдыхает от привычных хлопот. Кенди жила в роскошном доме уже в течение трех месяцев, и казалось, что все было спокойно.
Кенди взяла на себя ежедневные хлопоты относительно списка продуктов, меню на ужин и одежды, которая должна быть подкрахмаленной, перед тем, как ее погладить. Сейчас она зашла в кабинет, чтобы просмотреть корреспонденцию и немного почитать. Ей не хватало своей работы в больнице, той ежедневной суеты и возрастающего адреналина, когда что-нибудь случалось, но в сложившейся ситуации ей пришлось на время отказаться от работы, так как возникли подозрения о возможной мести Леганов.
Слуги заметили мужчину, который в последнее время постоянно вертелся около их дома. Кроме того, кто-то постоянно следовал за Кенди, когда она куда-нибудь выезжала. Терри поехал в полицию, чтобы заявить об этом, но полиция ничего не могла сделать, так как не было доказательств.
Если бы Кенди могла сама принимать решения, она бы не стала так осторожничать, но убедить в этом Терри было практически невозможно. Молодой человек настоял на том, чтобы в течение всего года, что они будут жить вместе, она не выходила из дома, а если и выходила, то только в сопровождении его самого или шофера, которому Терри полностью доверял.
Итак, Кенди пришлось играть роль домохозяйки. Она начала учиться вести дела нового дома, который ее муж приобрел за несколько недель до их свадьбы. За три месяца она многому научилась, но все равно она знала еще не все. В некотором роде она была рада, что занималась этим и не думала все время о Терри.
Кенди отложила в сторону книгу, которую читала, и глубоко вздохнула. Все было так странно... Жить рядом с человеком, который представлял из себя ежедневную загадку, было очень тяжело.
На следующий день после той странной ночи она вместе с мужем отправилась в Нью-Йорк. Путешествие прошло в могильной тишине, которую она сначала попыталась нарушить, но у нее ничего не вышло. По какой-то причине, Терри решил, что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Ему казалось, что он причиняет ей беспокойство... или ее присутствие его беспокоило...
Но, приехав в Нью-Йорк, где их ждала пресса, Терри снова стал внимательным и даже любезным с нею, пока их фотографировали и задавали вопросы. К несчастью для нее, эта перемена продолжалась всего лишь час, и когда они вновь остались одни, снова наступила тишина. Эти приводящие в замешательство изменения стали постоянны.
В доме, перед прислугой, он обычно вел себя любезно, а иногда рассказывал о своей работе или о чем-нибудь еще. То же самое происходило, когда они выходили или были в компании знакомых Терри, включая его товарищей по работе или же его матери. Но, оставаясь одни, они вновь становились чужими друг другу.
"Только когда мы не одни, он ведет себя как влюбленный", - думала она. - "Очевидно, что этот брак беспокоит его. Я должна быть благодарна ему за то, что он для меня делает... Но если бы я не чувствовала себя такой чужой для него. Если бы я могла, по крайней мере, знать, что мы может быть хотя бы хорошими друзьями..."
Блондинка встала из кресла и подошла к секретеру, где хранила свою корреспонденцию. Она взяла чистый лист и ручку, чтобы ответить на последнее письмо Ани. Кенди снова приходилось лгать, что она счастлива в семейной жизни. Хотя она и знала, что у нее были на это мотивы, мысль о том, что она должна лгать, не переставала казаться ей отвратительной. Несмотря на свои внутренние переживания, она начала писать письмо, рассказывая, что у нее все отлично.
Она помнила случай, когда сидела в гостиной, читая книгу или что-то вышивая, и чувствовала дыхание Терри, сидевшего в паре метров от нее. Она хотела рискнуть начать разговор, но подумала, что он как всегда ничего не ответит, так как занят чтением какого-нибудь либретто. Однако, после длительного молчания, Кенди осмелилась поднять глаза, и ее сердце забилось быстрее, когда на мгновение она встретилась с его взглядом. Она не знала, что это было, просто совпадение или... В его глазах был странный свет. Но ее сомнения развеялись, после четырех дней полного безразличия.
Да, полное безразличие, казалось это все, что он чувствовал к ней. Это подтверждалось с каждым днем, которые они проводили вместе и длительными ночами в одиночестве. Потому что с тех пор как они стали жить в Нью-Йорке, Терри сказал, что нет необходимости спать в одной комнате. В доме были две центральные спальни, объединенные двойной примерочной. Это был своего рода каприз людей из высшего общества и, следовательно, слуги не удивились бы, что хозяева спят в разных спальнях.
"Только предупреди свою служанку, чтобы она не входила в твою комнату пока ты ее не позовешь", - сказал ей Терри, имея в виду Софи, которая переехала с ними в Нью-Йорк, чтобы продолжать прислуживать Кенди. - "Этого будет достаточно, чтобы она поняла, что я буду спать с тобой некоторыми ночами, а утром возвращаться в свою комнату. Она подумает, что мы не хотим, чтобы она нам помешала. И этим не вызовем никаких подозрений."
Но напротив всего этого холодного и правильного поведения, которое он поддерживал, появилась противоречившая позиция, когда кто-то подозрительный начал следить за ней каждый раз, когда она выходила. Кенди видела Терри рассерженным, но не таким, как в тот вечер, когда мажордом и шофер сказали, что не понимают, зачем нужны такие меры. Девушка была уверена, что если бы Нил оказался в этот момент рядом, то Терри удушил бы его своими собственными руками.
Когда полиция отказала им в защите, за неимением доказательств, Терри был несгибаем в мерах предосторожностей, который должны быть предприняты. Ей показалось, что вдруг она для него имела большое значение, и что все это не было комедией. Она не могла возразить ему в этом, и, в конце концов, согласилась, проводить большую часть времени в доме, и выходить только в сопровождении. Как только она это пообещала, Терри вновь стал холодным с ней, и она чувствовала себя расстроенной, чем когда-либо.
Так они прожили первые три месяца.
К началу сентября компания Стрэтфорд объявила о новой постановке, и после спектакля ожидалось большое празднование. Для Кенди, это был первый случай ее появления в качестве супруги Терруза публично, и эта мысль наводила на нее страх.
За неделю до этого события, Кенди начала волноваться, что ей надеть для такого случая. Но ни то, что было у нее в гардеробе, ни то, что она видела в магазинах, ей не нравилось. Ей казалось, что платья были слишком простые или слишком нарядные. В конце концов, она чувствовала себя очень взволнованной и расстроенной, и решила выбрать из того, что предлагала ей Софи.
За день до премьеры, Элеонора Бейкер неожиданно появилась у них в доме. У актрисы было длительное турне на юг, и в этот день она только что вернулась.
- Я привезла для тебя кое-что особенное, - сказала женщина, садясь рядом со своей невесткой, - мне бы хотелось, чтобы ты одела это завтра.
- Вы не должны мне делать такие подарки. В этом не было необходимости.
- Глупости, - воскликнула дама, смеясь, - это обязательно, я хочу, чтобы у тебя все было. У меня никогда не было дочери, а сейчас она у меня есть, и я не собираюсь лишать себя удовольствия покупать ей красивые вещи.
Кенди чувствовала себя ужасно из-за того, что ей приходится обманывать миссис Бейкер, как и всех остальных, этой небылицей счастливого брака. Она очень любила своего сына, и будет чувствовать разочарование, когда они будут разводиться, но Терри был очень настойчив, и настоял на том, чтобы его мать тоже ничего не знала.
- Ты собираешься открыть это? - спросила миссис Бейкер, прерывая грустные мысли Кенди.
- Да, - ответила девушка и открыла пакет, из которого извлекла платье. С первого беглого взгляда, оно вызвало у Кенди восхищение, платье было цвета шампанского с вышивками роз и довольно открытым.
- Оно кажется тебе немного откровенным? - спросила мать Терри, видя замешательство невестки. - Я знаю, что тебе непривычно носить такое платье, но оно такого же цвета, как и твои волосы, и это последний писк в Нью-Орлеане, а когда я его увидела, то не смогла удержаться и купила его для тебя. Пообещай мне, что ты оденешь его завтра.
- Да... не беспокойтесь, я одену это завтра, - ответила Кенди. Она никогда раньше не носила такое платье. - Большое спасибо.
На следующий вечер, когда Софи помогала Кенди одеваться, она пожалела о своем обещании, данном свекрови.
- Мадам будет самой восхитительной на празднике, - сказала Софи, пока доделывала последние штрихи прически, добавляя в нее перья бледно-розового и золотистого цветов, которые сочетались с нарядом.
- Ты не думаешь, что вырез слишком смелый? - спросила блондинка, смотрясь в зеркало.
Софи сделала шаг назад, чтобы лучше оценить Кенди, и потом улыбнулась.
- Если Бог наделил Вас красотой, то я не вижу, почему Вы не должны ее показывать. Если только это не беспокоит хозяина, - ответила служанка, усталым тоном.
- Хозяина? Нет, я не думаю, что это имеет для него какое-нибудь значение, - сказала девушка, думая, что ничто бы не смогло взволновать ее мужа, который в предыдущие недели был так занят подготовкой спектакля, что не обращал на нее абсолютно никакого внимания.
Легкий стук в дверь, и голос Терри не дал служанке сделать другого комментария. Софи вышла из комнаты через дверь примерочной, а молодой актер вошел в спальню, используя главную дверь.
- Ты..? - сказал Терри, не закончив свой вопрос, так как был не в состоянии вымолвить и слова перед фигурой девушки одетой в вечерний наряд. Переливающийся цвет шампанского, вышивки с золотистыми цветочными мотивами и розами, казалось, перемешались с бледной кожей блондинки. Платье очень хорошо сидело на фигуре Кенди, и великодушно открывало округлые линии ее груди. От последнего Терри не мог отвести глаз, но через мгновение он подумал, что не сможет вести себя достойно, видя этот вырез в течение всего вечера. - Это то, в чем ты собираешься выйти этим вечером? - пробормотал он, непроизвольно хмурясь.
- Да, - ответила она, вставляя в уши серьги. - Разве оно не красивое?
- Нет... оно красивое... но мне не кажется это платье соответствующим, - сказал он, путая девушку своим кислым тоном.
- Что тебе не нравится? - спросила она, склоняя голову, чтобы найти недостаток, который казался таким очевидным, судя по его выражению лица.
- Оно... оно слишком... слишком легкое. Ночью ты... ты замерзнешь в нем, - ответил Терри, не найдя другого объяснения, и через секунду понял, что сказал глупость, когда было очевидно, что хоть уже была и осень, но было еще тепло.
- Не преувеличивай, - ответила она, улыбаясь. - Я возьму с собой шаль, на случай если похолодает. Кроме того, это платье подарок твоей матери и я не могу обойтись с ней грубо, не одев его, ты согласен?
Терри ответил кивком головы в знак согласия, и потом предложил ей руку, ничего более не говоря. Однако, девушка видела, что его это беспокоило, и она в свою очередь чувствовала себя разочарованной из-за того, что он так открыто осуждал ее внешность. С потерянным взглядом, она позволила ему накинуть на свои плечи шелковую шаль, и они отправились в театр.
Несмотря на первое разочарование, следующие два часа были полны приятными эмоциями. Во время антракта, Кенди слышала много хороших отзывов по поводу деятельности своего мужа и в то же время чувствовала любопытные взгляды к своей персоне. В глазах некоторых женщин была зависть, когда они смотрели на нее. Перед всеми она была женой Терруза Гранчестера и в эти моменты девушка была переполнена чувством, похожим на радость.
Вторая часть спектакля прошла с еще большим успехом, и это было слышно потому, как аплодировала публика. И Кенди тоже аплодировала, чувствуя себя очень гордой. Возможно, их брак был фарсом, но этот момент славы, который она могла разделять с Терри, был настоящим. Она была с ним в течение длительных часов, когда он учил свою роль, а иногда присутствовала на репетициях. Кенди ощущала, что этим вечером его успех принадлежал и ей.
Мягкий стук в дверь ложи, когда овации еще продолжались, возвестил о приходе Гарри, шофера Гранчестеров.
- Мадам, я напоминаю, что мы должны спуститься в гримерную Вашего мужа до того, как люди начнут покидать зал, - сказал мужчина, выполняя приказание Терри, который, несмотря на то, что был занят, не забыл о безопасности своей жены.
- Да, Гарри, - ответила Кенди с улыбкой от еще переполняющих ее эмоций, - я помню.
Они вышли из ложи, и пошли коридорами, которые вели в гримерную. Служащие театра, которые уже были знакомы с девушкой, приветствовали ее и любезно поздравляли.
- Кенди! - окликнул ее женский голос. - Тебе понравилась постановка? Скажи, я хочу, чтобы ты была первой, от кого я получу самые лучшие поздравления этим вечером.
- Карен, что я могу сказать. Ты была великолепна, как богиня, - искренне сказала Кенди, беря руки темноволосой девушки. Лицо Карен засияло, получив одобрение блондинки.
- Если я тебе понравилась, а ты мой талисман удачи, то уверена, что критикам я тоже понравилась, - сказала актриса с блестящими от радости глазами.
- Что ты говоришь, Карен, я, твой талисман удачи?
- Конечно, да. Когда мы познакомились во Флориде, я чувствовала себя разбитой. Но ты предсказала, что я вновь буду играть, и ты знаешь, с тех пор мне улыбается удача день за днем.
- Никакая это не удача! Ты усердно работала, чтобы добиться того, что имеешь, - возразила Кенди.
- Это верно. Я старалась, но также верно, что наша соперница была ужасна, - добавила Карен, подмигнув.
- Наша соперница? - спросила Кенди, не понимая слов девушки.
- Конечно, эта Сюзанна, которая думала, что она великая примадонна и обладательница привязанности Терруза. Но, в конце концов, она не смогла сохранить ни то, ни другое. У меня есть слава, которую она жаждала, а у тебя мужчина, которого она хотела. Наверное, ты знаешь, что она сегодня приглашена на праздник? Я с нетерпением жду увидеть ее умирающей от зависти, когда звездой этим вечером буду я и Терруз, не отрывающий от тебя взгляда ни на мгновение.
Блондинка искала подходящий способ возразить на комментарии девушки, когда кто-то позвал Карен, и она извинилась и ушла.
Кенди попробовала выкинуть из головы намеки Карен о Сюзанне, но известие о том, что она тоже будет присутствовать на празднике, было тем, к чему Кенди не была готова. Чувства, которые она испытывала к своей давней сопернице, были очень сложными.
Впервые она услышала о Сюзанне от Элизы. Источника, несомненно, не заслуживающего доверия. Но, тем не менее, той ночью в Чикаго родилась инстинктивная ревность. Потом судьба пожелала, чтобы Сюзанна спасла жизнь Терри, и все изменилось в пользу Сюзанны. Кенди была очень благодарна ей и восхищалась ее храбростью, но все же, несмотря на это, ее продолжала мучить жгучая ревность. Все стало еще хуже, когда Кенди узнала, что актриса отвергла Терри, когда он вернулся в Нью-Йорк после своего побега. Кенди знала, что Сюзанна чувствовала себя обиженной, но и была уверена, что если будь она на месте актрисы, то простила бы и приняла его с распростертыми объятиями.
В глубине души у Кенди возникли подозрения, что Терри все же влюбился в Сюзанну, и ее отказ разбил его сердце. Каждый раз, когда Кенди наблюдала за твердыми и отдаленными жестами Терри, ей казалось, что это было результатом его злости на жизнь и на Сюзанну. Ревность, ревность и еще большая ревность переполняла душу Кенди, когда она представляла, что вновь увидит актрису на празднике этим вечером.
- Войдите, - прозвучал голос молодого человека из гримерной, и Кенди сделала вдох перед тем, как войти, не зная, откуда ей взять силы продержаться до конца вечера. Всегда благоразумный Гарри остался снаружи, пока девушка заходила в комнату.
Терри был практически готов. Костюм, в котором он выступал, уже висел на вешалке, и все остальное тоже лежало на своих местах.
- Мои поздравления. Ты был сегодня на высоте, - сказала девушка, с робостью входя в гримерную. - Публика восхищена твоей работой. Я слышала много благоприятных отзывов о тебе во время антракта.
- Правда? - спросил он, стараясь завязать галстук, но безуспешно. Его раздражало то, что его движения становились неуклюжими, когда она была близко. Он снова смотрел на золотистую парчу того выреза. Если он хотел держать себя в руках, ему надо было отвести свой взгляд от нее. - А тебе понравилось? - спросил он, стараясь казаться спокойным.
- Мне? Для тебя имеет значение мнение кого-то, кто не имеет ни малейшего понятия о театре? - спросила она, замечая его грациозное сражение с галстуком.
- Публика - это то, что властвует, и этим вечером ты была частью этого, - ответил Терри и, делая паузу, повернулся к ней и рискнул улыбнуться. - Конечно же, она учитывает, что ты думаешь, и я тоже, - добавил он от души.
- В таком случае, ты должен знать, что заставил меня плакать, - ответила Кенди, приближаясь к нему и беря концы галстука между его пальцами в импульсе, который ни один из них не способен был понять.
У Терри перехватило дыхание. Предавая его предыдущие решения, его глаза опустились до груди Кенди, которая, казалось, поддерживалась лишь золотистыми кромками ее платья. Он был так близко к ней, что мог видеть, как его дыхание заставляло шевелиться завитки на лбу девушки. Достаточно было слегка наклонить голову, и его губы были бы на этой белой щеке. Если бы только он мог знать, что она приняла бы эту ласку без негодования...
- Я заставил тебя плакать? - спросил он, стараясь избежать своих эмоций в разговоре. - Мне не нравится, что я так сильно расстроил тебя, - добавил Терри, обнимая ее, и понимая, что его последние слова имели другой смысл.
- Нет, наоборот. Хорошо плакать из-за такой красивой истории любви, - ответила блондинка, замечая, что они были слишком близко к друг другу.
"О Господи! Он обнял меня, я наверное сейчас умру", - мысленно сказала она себе, заканчивая завязывать галстук дрожащими пальцами.
- В этом и состоит история, чтобы мы расстроились, тебе не кажется? - добавила девушка, страстно желавшая убежать от него до того, как исполнилось бы ее желание броситься в его объятия.
Не говоря больше ни слова, они вышли из гримерной и направились к месту, где должен был состояться праздник.
Компания Стрэтфорд зарезервировала зал гостиницы Алгонкуин, чтобы отпраздновать свой дебют тем вечером. Гостиница находилась в самом центре Манхэттена, в нескольких шагах от пятого проспекта, который был уже переполнен, когда приехали Гранчестеры. Лепные изделия, украшавшие потолок в зале, под светом янтарных ламп составляли контраст с колоннами, покрытыми цветом темной древесины. Каждая деталь этого места, начиная с подсвечников в стиле Тиффани до зеркал Уотерфорд и обильной красоты пионов, которые украшали столы, - все было пропитано изящным вкусом. Однако, наряды дам и поведение гостей заставили Кенди понять, что здесь у этих людей были другие критерии, нежели в высшем обществе Чикаго. Люди здесь казались более беспутными, чуть ли не нахального поведения, и одновременно осознающие то, что имело значения, не достойного ли ты происхождения, а есть ли у тебя таланты.
Кроме актеров труппы и их родственников, туда также были приглашены другие актеры, пресса и какая-нибудь эксцентричная личность. Атмосфера была праздничной, но в воздухе также витало нечто необычное. Казалось, все они ждали подходящего момента, чтобы сказать или сделать что-то, что поразило бы всех своей изобретательностью или оригинальностью.
Хотя Кенди была уже знакома с некоторыми коллегами своего мужа по работе и даже присутствовала на нескольких репетициях, она еще не привыкла к этому типу людей, которые могли быть одновременно очаровательными и безразличными. Терри был одним из этих эксцентричных знатоков мира.
В определенной степени, еще в дни колледжа, Кенди заметила в Терри эту противоречившую и приводящую в замешательство личность, которая и выделяла его из всех парней, которых она знала до него. Этим вечером, увидев его посреди равных ему, девушка поняла, что он выбрал правильную дорогу. Терри никогда бы не подошла упорядоченная аристократия. Он был рожден не для жесткого протокола, а для постоянного хаоса искусства, и в этом он был лучше всех.
Но как простая девушка, выросшая в поле, могла приспособиться к этому разному миру? Кенди очень нервничала, не зная, откуда ей взять силы унять дрожь в ногах, спуститься по ступенькам и войти в зал. Она почувствовала, что Терри взял ее руку и накрыл своей приободряющим жестом, мягкое тепло его руки начало распространяться по телу Кенди.
- Смотри прямо в глаза, как ты всегда это делаешь, - прошептал ей Терри, - не притворяйся. Эти люди, равно как и все, сразу сдаются перед искренностью. Я думаю, что с этим у тебя проблем не будет или я ошибаюсь?
- Если ты об этом не пожалеешь, то с моей стороны не будет проблем, - ответила она, удивляясь теплому тону, с которым он говорил.
- Я не пожалею, - ответил он. - Только у меня есть еще один совет. Не принимай ни от кого приглашение на танец, если, конечно же, оно не от меня.
Кенди с удивлением взглянула на Терри, стараясь понять, зачем он это сказал.
- Скажем так, это наилучший способ показать, что моя жена предпочитает только меня, - объяснил он, читая вопрос на лице девушки. Для Терри эта ложь оказалась самым лучшим способом скрыть свои тайные намерения.
Пара вошла в зал с гостями, и через некоторое время они уже были частью этого бурлящего мирка. Из оркестра лилась музыка, заполняя все помещение, и Кенди чувствовала себя более растерянной. Практически все говорили о неожиданном браке Терруза Гранчестера с богатой наследницей. Несмотря на это, о ней мало кто знал. Сначала всем не нравилась эта богачка, которая из-за своего каприза захотела венчаться с актером только потому, что была из благородного рода. Но не прошло и двух часов, когда всем стали известны детали, окружавшие эту загадочную женщину.
Далеко от того, что сначала все подумали, новая миссис Гранчестер оказалась простой девушкой, но не безвкусной, с элегантными, но не высокомерными движениями, с милой улыбкой и красивыми глазами. Также они узнали, что она работала, перед тем как выйти замуж.
- Мне бы хотелось спросить, как такое очаровательное существо как Вы, остановили свой выбор на тенистом типе, как наш друг Гранчестер? - спросил ее высокий человек, который представился хореографом одного из балета города.
- Вам кажется, что слово "тенистый" описывает моего мужа? - ответила Кенди вопросом на вопрос. - Мне всегда казалось, что он блестящий человек.
- Возможно, вы ослеплены эффектом влюбленности, - предположила женщина, которая довольно долго смотрела с завистью на фигуру Кенди.
- Как говорят, любовь слепа, - сказала Кенди с улыбкой, - но мне бы не хотелось думать, что она скрывает недостатки людей, которых мы любим.
- В этом случае, - вмешался Роберт Хэтуэй, стоявший рядом с девушкой, - я надеюсь, что критики этим вечером увидели нашу работу самыми любящими глазами. Комментарий вызвал общий смех, и тема разговора сменилась.
На другом конце зала молодой человек наблюдал за группой, окружившую белокурую девушку. Даже на расстоянии нескольких метров, Терри чувствовал ритм дыхания Кенди и внутренне улыбался каждой ее улыбке, которая появлялась на лице блондинки. Вокруг нее было что-то такое, что заставляло его чувствовать радость, любуясь ею, и если это хоть как-то ему удавалось скрыть, то желание, сопровождавшее его все время, становилось невыносимым. Репортер, на которого Терри наткнулся, продолжал свой допрос, а юноша кратко отвечал ему, ожидающий, когда, наконец, закончится это интервью. Единственное, что для него на этот момент имело значение, это вновь танцевать с Кенди, чтобы обнять ее и хоть немного успокоить свои душевные волнения. Кроме того, ему не нравилось, что другие мужчины наслаждались ее присутствием и красотой, в то время как он должен смотреть на нее издали.
- Вы думаете продолжать работать медсестрой здесь в Нью-Йорке? - спросила жена хореографа, начиная тревожиться, из-за того, как ее муж смотрел на блондинку.
- Да, я... - ответ, который девушка приготовила, остался незаконченным, когда она почувствовала, что мужская рука скользнула по ее обнаженной спине, обнимая ее.
- Вы не возражаете, если я на мгновение лишу вас миссис Гранчестер? - спросил Терри. - Нехорошо пропускать такой вальс, вам не кажется?
Следующее, что Кенди знала, это то, что она снова находится в руках Терри, танцуя в центре зала, и все остальное уже не имело значения.
- Я думал, что этот репортер от меня никогда не отстанет, - сказал он ей, пока они перемещались между другими парами. - Я надеюсь, что этот идиот Миерс и его жена не слишком надоедали тебе.
- Они немного неприятные и завидуют твоему успеху, - прокомментировала она, поднимая глаза, - но по сравнению с другими змеями, они еще ничего. Кроме того, мистер Хэтуэй был там, чтобы защищать меня, верно?
- И что тебя заставило предположить, что ты такая важная, чтобы защищать тебя? - спросил он в шутливом тоне.
- Это не предположение, - ответила она, хмурясь, - а абсолютная правда.
- Ты тщеславная.
- А ты грубый, - сказала она, и не смогла скрыть улыбку в своих глазах. Незаметно, он начал приближать тело Кенди к своему, хотя вальс требовал большего расстояния. Но Кенди чувствовала себя такой довольной, что не поняла этого.
Это был Терри, которого Кенди любила, беззаботно отвечающий на вопросы и с теплым взглядом. Казалось, что все эмоции той ночи заставили его вести себя как раньше.
Кенди не знала, сколько времени продолжалось бы это колдовство, но пока была улыбка во взгляде Терри, и он продолжал танцевать с ней танец за танцем, это не кончалось. Она не делала большого усилия, чтобы казаться счастливой, возможно, это было лишь ее воображение, но за этот вечер Терри уже в третий раз опускал свой взгляд на цветы которые украшали ее декольте, обратившие его внимание по какому-то неизвестному мотиву.
Мысли Кенди были прерваны появлением девушки, которая вошла в зал медленными шагами. Это была Сюзанна Марлоу.
Терри заметил, что лицо Кенди побледнело. Лишь секундой ранее ее тело с непринужденностью двигалось в ритм музыке, а сейчас его рука чувствовала неожиданное напряжение в спине девушки.
- Что случилось, Кенди? - спросил он шепотом, и бриз его дыхания пошевелил локоны девушки.
- Ээ... Терри, все в порядке, но... - засомневалась она на мгновение.
- Но что?
- Сюзанна только что вошла в зал, - решилась она сказать, так как рано или поздно он все равно увидит актрису.
- И что в этом странного? Естественно, что она пришла. Роберт ее пригласил. Меня удивляет, почему она так задержалась.
- Ты знал, что она будет здесь, и мне ничего не сказал? - спросила она возмущенно.
- Я не думал, что это для тебя так важно, - ответил он, не понимая реакции Кенди. Согласно его памяти, Сюзанна и Кенди остались в самых лучших отношениях. В любом случае, Сюзанна была обязана Кенди, но последняя была не из тех, кто ждет чего-то взамен. Не было причины, по которой присутствие Сюзанны заставило измениться Кенди в лице... Если только...
- Я... Ээ... Нет, для меня это не имеет никакого значения, - заикаясь, пробормотала она, понимая, что ее усилия взять под контроль свои эмоции, потерпели неудачу. И порочность в выражении лица Терри ей также не помогла.
- Тогда, в чем же проблема?
- Я подумала, что это расстроило бы тебя, - ответила она, предполагая, что сказанная полуправда удовлетворила бы любопытство Терри. - А так как вы расстались... Ты...
- Ты думаешь, что я огорчен ее отказом? - спросил он, смотря в глубину зеленых глаз Кенди. К его огорчению, он мог прочитать в них, что, возможно, она думала, что все-таки ему удалось полюбить Сюзанну?
" Боже мой! Твоя слепота, Кенди, невероятна", - думал он, чувствуя себя, будто она оскорбила его этим.
" Нельзя сказать, что ты постарался заставить ее увидеть, каковы твои истинные чувства", - ответил ему его внутренний голос - "а все наоборот".
- Я не сказала, что ты огорчен! - протестовала девушка, не зная, как выйти из этой неразберихи, в которую она попала. - Я только подумала, что при таких обстоятельствах, при которых вы расстались, тебе было бы немного неудобно увидеть ее снова, прежде всего в моей компании.
- Да? Тогда сейчас, я докажу тебе, что ты ошибаешься.
Кенди хотела провалиться сквозь землю, когда Терри начал уводить ее с танцплощадки, и с твердой рукой на талии девушки, он подвел ее к месту, где Сюзанна разговаривала с женой Хэтуэя.
Что делать в таких ситуациях как эта? Она не могла убежать, но как ей предполагалась вести себя, когда она вновь ее видела? Через секунду, было уже слишком поздно. Небесно-синие глаза Сюзанны уже смотрели на нее.
- Сьюзи, приятно видеть тебя снова среди нас, - поприветствовал ее Терри, протягивая руку решительным жестом.
- И мне очень приятно, Терренс, - сказала девушка, спокойно отвечая на сильное пожатие руки актера. - Мне тоже приятно снова видеть тебя, Кенди, - робко произнесла она, поняв, что было уже невозможно избежать этой встречи.
- Так ты уже знакома с женой Терри! - воскликнула миссис Хэтуэй.
- Я имела честь познакомиться с Кенди раньше, миссис Хэтуэй.
- Да. Мы познакомились, когда труппа моего мужа приезжала в Чикаго, - прокомментировала Кенди, стараясь говорить естественно.
- Ах, те времена, когда Сьюзи работала вместе с нами, были великолепны, - сказала женщина с улыбкой. - Вы должны мне помочь убедить эту упрямую девушку снова выступать. Сцена не такая без тебя. Ты выглядишь такой независимой и выздоровевшей, что было бы неразумно проматывать свой талант в Филадельфии.
- С этим я соглашаюсь, - сказал Терри с такой холодностью в голосе, что испугало Кенди. Даже вершина меланхолии не могла не чувствоваться в выражении его лица.
- Тогда я вас оставлю, чтобы вы попробовали убедить ее. Возможно, вам повезет больше, чем мне. И кажется, Роберт во мне нуждается, - сказала миссис Хэтуэй и оставила их наедине с Сюзанной.
Кенди стояла молча, не зная, как продолжить разговор. Единственное, что она могла делать, так это смотреть на удивительно тонкую и элегантную фигуру Сюзанны. Поддерживаемая искусственной ногой, которую скрывало длинное платье, казалось, что не осталось даже тени от прежнего ее образа - смущенной девушки. Природная красота, которая всегда была при ней, кажется, усилилась, а в глубине ее бледных глаз разгоралось пламя, которое заставляло ее быть спокойной и сдержанной.
"Такая красивая, как и всегда в этом лавандового цвета платье," - думала Кенди - "С этим сладким ароматом вокруг нее и одновременно высокомерная. Меня не удивляет, что Терри все-таки влюбился в нее. Я помню, что она была всегда спокойная и нежная, я не могла быть соперницей для такого существа как она. Но, тем не менее, он кажется сейчас таким спокойным, возможно ли, что он забыл ее за такое короткое время?"
- Позвольте мне выразить мои поздравления вам по поводу вашей свадьбы, хотя они и запоздалые, - решилась Сюзанна заговорить первой. - Хотя мне кажется, что, возможно, это не лучшее решение.
- Я не обсуждаю это, Сьюзи. Я думаю, все закончилось самым лучшим возможным способом, - возразил Терри, обнимая за талию Кенди. - Я думаю, что жизнь тебе также улыбнулась. Ты выглядишь очень хорошо.
- Спасибо, я занималась реабилитацией своего тела и души, и как ты уже заметил, я добилась хоть какой-то независимости, и чувствую себя по этому поводу гордой.
- Я рад за тебя! - искренне воскликнул Терри.
- Ты думаешь, ты смогла бы вернуться на сцену? Миссис Хэтуэй кажется, убеждена в этом - сказала, наконец, Кенди, возвращая свою способность говорить.
- Я не думаю, что это выполнимо, - ответила она с изумительным спокойствием. - Хотя я могу ходить без помощи костылей, моя способность двигаться не такая как раньше. Я подумываю, делать что-то другое. Я хочу поступить в университет, и возможно изучать литературу.
- Меня это радует. Твоя мать должна быть горда тобой, - добавила Кенди, решаясь улыбнуться с вновь приобретенной уверенностью.
- Она согласна не со всеми моими планами, но у меня есть поддержка моего нового друга, который верит в меня.
Кенди стало очень любопытно, после упоминания о существование нового мужчины в жизни Сюзанны, который казался таким важным для нее. Но к несчастью разговор взял другое направление. Вскоре Сюзанна также должна была покинуть их, так как другие гости потребовали ее присутствия, и пара приняла решение продолжить танцевать.
Терри не возвращался к теме о Сюзанне на протяжении всей ночи, и Кенди не могла найти хоть малейшего изменения в его поведении из-за присутствия актрисы. Возможно, он просто притворялся, как делал это тысячу раз. Однако что-то говорило девушке, что на этот раз его поведение было не притворным.
"Не тешь себя иллюзиями, Кенди", - сказала она себе, смотрясь в зеркало в дамской комнате. - "Если он уже не интересуется Сюзанной, то это не значит, что он вновь сосредоточился на тебе".
"Тогда почему он не отрывает от тебя глаз весь вечер?" - возразил ей ее внутренний голосок.
"Это только на людях. В доме, когда мы одни, он ведет себя, будто меня не существует".
Праздник продолжался до самого утра. Постепенно гости стали расходиться, и через некоторое время в гостином зале осталось лишь несколько человек. Все они были утомлены после большого количества эмоций того вечера, но по традиции они остались, чтобы прочитать первые утренние газеты. Было немногим больше четырех утра, когда один из персонала гостиницы вручил Роберту Хэтуэю первый утренний выпуск «Нью-Йорк Таймс».
Кенди наблюдала за невозмутимым выражением лица своего мужа. В то время как все остальные с интересом слушали Хэтуэя, который громко читал комментарии критиков по поводу их работы прошлым вечером, Терри казался таким чуждым и отдаленным ко всему. Казалось, что в этот момент для него ничего не было важнее, чем медленными глотками потягивать содержимое своего стакана. От взгляда, застывшего на букете цветов, рук, лежащих на столе, не было никакого сигнала, который указывал бы на интерес к новостям.
Критика была очень даже благоприятна. Первое, что прочитал Хэтуэй, это похвалы представления в целом. Некоторые члены компании зааплодировали, услышав это, и Хэтуэй поблагодарил их широкой улыбкой. Потом была упомянута деятельность Карен Клейс, которая покраснела до ушей, когда ее товарищи поздравляли ее.
Сердце Кенди выпрыгивало из груди, осознав, что следующая прочитанная критика была о работе Терри. Блондинка не могла понять, как он умудрялся держать себя в руках, тогда как она не могла скрыть своей радости. Неосознанно, Кенди взяла руку Терри, находившуюся на столе, и сильно сжала ее, когда Хэтуэй начал читать восхваления в честь молодого актера.
Терри отлично контролировал себя, чтобы не спрыгнуть от радости со стула. Он мог вынести с достоинством и с безразличием восхваления критики, но то, что Кенди взяла его руку в жесте привязанности, было гораздо труднее переносить спокойно.
- Мои поздравления, Терруз, - сказал Хэтуэй, закончив читать. - Получить такое одобрение от «Нью-Йорк Таймс» удается немногим начинающим актерам. Ты этого заслуживаешь.
Терри склонил голову в знак благодарности, и Кенди на секунду показалось, что на лице Терри промелькнуло удовлетворение. Обратив внимание, что девушка почти в инстинктивном жесте взяла его руку, он ничего не сказал.
Когда все комментарии были прочитаны, актеры и их родственники простились и поехали домой, чтобы отдохнуть, наконец, от премьеры и большой работы, которую они проделали.
Дорога домой прошла молча. Хотя было уже больше пяти утра, рассвет еще не настал, и улицы казалось, еще спали. Кенди потерянным взглядом смотрела в окно и чувствовала на себе особенный взгляд Терри. В ее голове еще звучали воспоминания вечеринки.
Его поведение этой ночью продолжалось оставаться для нее загадкой. Иногда разговорчивый, иногда молчаливый. То приближаясь, то отступая на расстояние, как она должна была интерпретировать его внимание? Как понимать его молчание? От этих мыслей у нее разболела
|
