Узы нерушимой любви (гл.7ч.1)

Глава 7 Начиная поиски Терренс Грандчестер чувствовал, что сердце его вот-вот взорвется, в то время как по его телу пробежал озноб. Он старался не бояться и быть и рассудительным, но все равно не мог избежать чувства уязвимости. Что еще этой ночью ему предстояло увидеть? Он не знал, но, услышав этот разговор Элизы и Дэвида Кейна, он был готов к худшему. Очень осторожно он взял гаечный ключ, который валялся на полу под передним сиденьем, и стал медленно тянуть пальто Сюзанны, которое минуту раньше шевелилось. Он задержал дыхание и мысленно начал отсчет. "Один... два... три", - отсчитал он и молниеносным движением схватил пальто, и уже собрался нанести удар по тому, кто сидел у него в автомобиле, как тонкий голосок остановил его. - Не бей меня! - раздался голосок. - Что ты здесь делаешь? - удивленно спросил актер. - Если хочешь, то я уже ухожу, только не надо бить меня этой уродливой вещью, - ответило испуганное существо. Терри опустил гаечный ключ и начал искать фонарь. Недолго думая, он направил свет от фонаря на того, кто сидел на заднем сиденье машины. Он был очень удивлен, тем, кого он увидел там. - Убери этот свет, у меня глаза от него болят! - Ты?.. но... что ты здесь делаешь? - Я спала, а ты разбудил меня. - Ты - та девочка, которая была этим вечером около театра, да? - недоверчиво спросил он. - Конечно, - смеясь, смеясь малышка, которая была никем иным как Ребеккой Беренгер. - Как ты попала в мой автомобиль? - Мне помогла Мойра. Она очень умная. Она сказала, чтобы я сидела здесь и не шумела. - Мойра? - Да. Ты ее знаешь. Это та девушка, которая была со мной около театра. Она сказала, что ты очень красивый, и что у тебя есть деньги, чтобы позаботиться обо мне. - Твоя сестра? - Да. - Я не понимаю. Твоя сестра помогла тебе залезть в мой автомобиль и потом оставила тебя здесь одну? - Нет, не одну. Она сказала, что мне с тобой будет лучше, чем с ней. - Не может быть! Молодой актер отвернулся от малышки и облокотился на спинку сиденья машины. В его разуме роились тысячи вопросов. Он просто не мог поверить в то, что происходило. У него на заднем сиденье сидела девочка, не больше пяти лет от роду, которую буквально оставил одну ее единственный родственник. Что он должен был делать с ней? Отвезти ее в полицию? Нет, наверняка они бы ее отправили в один из этих ужасных сиротских приютов, где дети умирают от голода, и с ними дурно обращаются. Оставить ее у себя? Невозможно! Девочке нужна особенная забота, ей нужен тот, кто бы следил за ее образованием. А с такой жизнью, заваленной работой, как у него, было бы невозможно заботиться о ней. Но тогда что делать? - Ты меня слышишь? У тебя есть что-нибудь поесть? Я умираю с голода! - запищала Бекки, быстро перебираясь на переднее сиденье. - Нет... У меня ничего нет, - пробормотал актер. - И? - настаивала девочка. - Сегодня я отвезу тебя в свою квартиру. А завтра посмотрим, что мне делать с тобой, - все также пробормотал Терри. - Ты так же, как остальные, бросишь меня? Слова малышка молниеносно врезались в разум Терри. Бросить ее? Действительно, смог бы он бросить эту невинную малышку одну? Конечно же, нет! Он прекрасно знал, что такое, когда тебя бросают, и не мог вновь подвергнуть этому маленькую девочку. - Я не собираюсь оставлять тебя одну, но я также не могу оставить тебя у себя. Я неподходящий для тебя человек, - ответил Терри, ласково беря Бекки за руку. - Мойра сказала то же самое, - вздохнула девочка. - Сказала, что хоть она и любит меня, она не может заботиться обо мне. Она обещала мне, что ты сможешь это сделать. Она сказала, что ты и твоя невеста возьмете меня к себе. Внезапно, лицо Терри осветилось надеждой. Бекки была права. Наверняка, Кенди согласиться позаботиться о малышке. Но какие глупости он выдумывает? Кенди не его невеста. Его невеста Сюзанна Марлоу, и хотя это причиняло ему боль, он знал, что она никогда бы не допустила, чтобы в ее доме жил этот ребенок. Ни она, ни ее мать. - Это не очень хорошая идея, но я тебе обещаю, что найду наилучшее решение этой проблемы. - Хоть бы мой папа пришел за мной, - захныкала малышка, сворачиваясь калачиком рядом с Терри. - Твой отец оставил тебя? - Я так думаю. - Типичный родитель, - проворчал Терри. - А твоя мама? - Она на небе. Несомненно, девочка была сиротой. Было ясно, что ее мать умерла, а отец уехал, оставив дочь одну. Однако еще оставалась сестра, та загадочная девушка по имени Мойра. Что произошло с ней? Действительно ли она оставила свою сестру одну? - Ты не думаешь, что твоя сестра будет тебя искать? - спросил молодой актер. - Нет... даже если она это сделает... я... я не хочу возвращаться с Мойрой к этому господину дьяволу, который бьет детей. В этом случае я предпочитаю оставаться одной. Он больше не задавал ей вопросов. Скорее всего, сестра Бекки, хоть и была очень молодой, но вышла замуж, и ее муж невзлюбил девочку. Тогда девушке пришлось выбирать между мужем и сестрой, и было ясно, какой она сделала выбор. - Хорошо, на сегодня пока хватит вопросов. Будет лучше, если мы пойдем ко мне домой. Когда придем, я приготовлю тебе что-нибудь поесть. Я надеюсь, у меня есть что-нибудь дома. - Да, я ужасно голодна. - Кстати, как тебя зовут, маленький домовенок? Девочка широко улыбнулась, услышав его слова. Ее отец часто рассказывал ей о домовых, и хотя она раньше никогда ни одного не видела, ей понравилось, что Терри так называет ее. - Меня зовут Бекки. - Бекки? Красивое имя для домовенка. А я Терренс, но ты можешь называть меня Терри, - улыбнулся молодой человек. - Твое имя тоже красивое, - уверила она его. - Красивое имя для принца. - Спасибо за льстивые слова, - воскликнул актер, удивленный зоркостью девочки. Затем он залез в бардачок, достал документы и быстро вышел из автомобиля. - Пойдем, маленький домовенок, пора идти. Закутайся хорошенько в это пальто, так как нам предстоит длинная прогулка. - Хорошо, - воодушевленно ответила девочка. Терри, держа Бекки Беренгер за руку, шел по улочке к себе домой. Девочка была счастлива, что она рядом с актером, и это было заметно по ее болтовне и прыжкам, которые она проделывала, несмотря на то, что была закутана в длинное пальто Сюзанны. Молодой актер также казался счастливым от того, что нашел себе столь неожиданную компанию. Однако, несмотря на то, что Бекки всю дорогу развлекала его своей болтовней, он не мог забыть про Дэвида и Элизу, и про их разговор об убийстве. Томас Хэтуэй ехал от гостиницы Карлтон в полном молчании, которое раздражало его друга Боба Тэйлора. Не то, чтобы Боб был лишен чувства такта, скорее, ему было очень интересно, когда он стал свидетелем той нежной сцены прощания Томаса и мисс Уайт. У него было очень много вопросов. Однако, он надеялся, что его друг возьмет инициативу на себя и все расскажет ему. Но он молодой сыщик не выразил ни малейшего намерения начинать какой-либо разговор. Боб раздраженно скрестил руки на груди и подумал, что если он сегодня же все не узнает, то промучается бессонницей всю ночь. И поэтому он сам начал разговор с вопроса: - Ладно, Томас, что произошло? - А что произошло? - вопросом на вопрос ответил он. - Не увиливай. Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, - настаивал Боб. - Ничего не произошло, - заявил Томас. - НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО? ПОЖАЛУЙСТА! Ты обнимаешь Кендис Уайт и говоришь, что ничего не произошло! - воскликнул Боб. - Я повторяю, ничего особенного не произошло, - безразлично утвердил Томас, однако не смог избежать легкой улыбки. - Ты очень жесток! Ты должен подробно мне рассказать! - заявил Боб. - А ты очень назойлив. - Если я интересуюсь тем, что с тобой происходит, это еще не делает меня назойливым, - обиженно ответил Боб. - Кроме того, я думаю, что после того, как ты изменил мое имя без моего разрешения, дает мне хотя бы минимальное право требовать у тебя объяснений, разве не так? Несмотря на то, что Томас старался отрицать это, его друг был прав. Боб действительно заслуживал того, чтобы узнать причину, почему его в буквальном смысле повторно крестили без его разрешения. - Хорошо, я все расскажу тебе. Все началось в тот день, когда я приехал к Кенди в больницу. Несмотря на то, что Миллер сказал мне, чтобы я не скрывал своей настоящей внешности, я все-таки решил все сделать по-своему. - Ты сделал очень плохо, молодой человек, - заявил Боб, имитируя голос Миллера. - Да, но уже ничего не изменишь. Тогда я не осмелился сказать ей свое настоящее имя, и первое, что мне пришло в голову, это назваться твоим. После этого, в порту она меня не узнала, и мне пришлось сказать ей свое настоящее имя. Она ничего не заметила. Я полагаю, что мой маскарад был очень удачным, - гордо объяснил Томас. - Возможно, или она немного слепа, - смеясь, добавил Боб. - Не говори глупостей! - проворчал Томас. - Прости, но это звучит немного невероятно. Хотя сейчас, я понимаю, почему ты сказал, что меня зовут Эдвард. Если бы я сказал свое имя, то она бы все поняла. - Извини, друг, я не хотел поставить тебя в неловкое положение, - извинился сыщик. - Все в порядке, я уже привык к твоему сумасшествию, но скажи мне, этот тип, Рочестер, такой же видный как я? - заинтересованно спросил Боб. - Для Джейн Эйр, да, - ответил Томас, не без саркастических ноток в голосе. - Что ты хочешь этим сказать? - То, что он был богатым и умным человеком, с немного странным настроением, но это не лишало его обаяния. Он был немного упрям в некоторых случаях, но его можно было терпеть. Однако, с физической стороны дела, он не был красавцем, но что может значить красота по сравнению с благородными и верными чувствами? - Так ты дал мне имя уродливого типа? - спросил Боб. - Томас Хэтуэй, на этот раз ты перешел все границы. Анни подумает, что моя мать сумасшедшая, раз дала мне такое имя, - побледнел он. - Я так не думаю, и если честно, то мне кажется, что ей твое имя показалось очень романтичным. И даже если это не так, то это не имеет для тебя никакого значения, - ответил Томас. - Конечно же, для меня это имеет значение. Анни такая очаровательная. Никогда в жизни не встречал такой милой и красивой девушки, как она! - Успокойся, Боб, у нее есть жених, - предупредил его молодой сыщик. - Жених? Правда? "Ну что ж, мне надо удалиться, чтобы жить, или остаться и проститься с жизнью", - процитировал Боб, будто находясь сейчас на сцене Бродвея. - Ты что в последнее время репетировал с Ромео? - смеясь, спросил Томас. - Нет, но когда я смотрел его игру Гамлета, то выучил пару фраз, - ответил Боб, подмигивая. - Ты сумасшедший! - Да, сумасшедший, потому что хочу найти свое счастье рядом с Анни... И кто этот счастливчик, ее жених? - Арчибальд Корнуолл, кузен Кенди. - Он наверняка принадлежит высшему обществу. Почему мне не везет в любви? - вздохнул Боб, скрещивая руки на затылке. - Потому что ты всегда влюбляешься не в того, кого нужно, - ответил Томас, припарковывая свой автомобиль напротив экстравагантного здания. - Кто бы говорил. Сначала Сюзанна, а сейчас Кенди. - С Сюзанной у меня уже все кончено, Боб, - заверил Томас, быстро выходя из автомобиля. - Правда? Я тебе не верю, - заявил Боб, удивившись ответу своего друга. - Это правда. Хотя я до безумия хочу, чтобы она была моей, она мне никогда не отвечала взаимностью, и не ответит. Так что я уже ее забыл, - сказал молодой сыщик. - Ты это говоришь серьезно? - вновь спросил Боб. - Абсолютно. - А Кенди? - полюбопытствовал Тейлор. - Она моя подруга, - ответил Томас, ища ключи от квартиры. - Но ты, кажется, ей очень нравишься, - заявил Боб, хлопая друга по спине. - Только как друг. - Но Томми, я думаю, что... - Подожди, - резко прервал его Томас, указывая на верхние этажи здания. - Видишь? - Свет в твоей квартире зажжен. Ты кого-то ждешь? - удивленно спросил Боб. - Нет, - уверил его Томас. - Прикрой меня, на всякий случай. Молодые сыщики молча поднялись по лестнице на третий этаж, где находилась квартира Томаса. Соблюдая осторожность, они подошли к квартире номер восемнадцать. Дверь была закрыта, и не было никаких признаков взлома. Томас дал знак Бобу, и тот интуитивно почувствовал это. Они собирались внезапно открыть дверь и быстро войти. И если бы в квартире кто-то был, то они без предупреждения застали бы его там. Молодой человек осторожно вставил ключ в замочную скважину и медленно повернул его. Дверь легко приоткрылась. Это был сигнал. Первым пошел Боб, держа перед собой револьвер, но быстро опустил его, увидев, кто находился в комнате. - Почему вы так шумите? Я стараюсь хоть немного почитать. - КЕЛЛИ? - воскликнули они оба, увидев дочь своего начальника, в пижаме, удобно устраивающуюся в кресле с книгой в руках. - А кого вы ждали? Королеву Англии? - саркастически спросила она. - Что ты здесь делаешь? - все еще не придя в себя, спросил Боб. - Я уже сказала, читаю. - Келли, ты нас очень сильно напугала. Мы думали, что здесь кто-то другой, а не ты, - упрекнул ее Томас. - Вы беспокоитесь по пустякам, - ответила Келли, вновь возвращаясь к своему чтению. - Как ты сюда вошла? - спросил Боб. - Легко, - улыбнулась она, показывая им маленькую шпильку. - Господи, Боже мой! Ты можешь в это поверить, Томас? Она открыла дверь с помощью шпильки для волос. Я бы никогда не смог бы сделать это! - воскликнул Боб, падая в близстоящее кресло. - Я умнее тебя, - смеясь, ответила Келли. - Вы что развлекаетесь? - серьезно спросил Томас, садясь напротив девочки и глядя на нее со всей серьезностью, с которой никогда раньше не смотрел на нее. - То, что ты сделала, сегодня, Келли, было с твоей стороны очень плохо. Ты знаешь, который сейчас час? - Нет, - ограничилась она односложным ответом и вновь уткнулась в книгу. - Уже заполночь, и ты не дома. Твои родители, должно быть, сходят с ума, разыскивая тебя. Я не могу поверить, что ты стала такой безответственной, - сухо произнес Томас. - Но у Келли, конечно же, есть хорошее объяснение своему поступку, - быстро вмешался Боб, стараясь помочь девочке. - Я так не думаю, - сердито возразил Томас. - Девушка, немедленно переоденьтесь, и я сейчас же отвезу Вас домой. - Но, Томми, уже поздно, и, возможно, наш начальник еще не понял того, что Келли нет дома. Возможно, будет лучше, если ты отвезешь ее завтра утром, - предположил Боб. - Нет, я отвезу ее сейчас же, - решительно повторил Томас, и, повернувшись, посмотрел на Келли, которая все это время не издала ни звука. - Я жду, иди переодевайся. - Я НЕ ВЕРНУСЬ ДОМОЙ, И ЕСЛИ ТЫ СТАНЕШЬ ВЫНУЖДАТЬ МЕНЯ, ТО Я ВНОВЬ УБЕГУ! - крикнула девочка с глазами, полными слез. - Не капризничай, - проворчал Томас. - Если ты не хочешь, чтобы я осталась здесь, то тебе придется силком тащить меня домой. По-другому, я не собираюсь уходить, - всхлипывая, заявила Келли. - Ты прекрасно знаешь, что я бы никогда не сделал ничего подобного, - пробормотал Томас. - Возможно, ты бы не сделал, но я да, я это сделаю, - раздался спокойный голос из входной двери. В дверях стоял Майкл Миллер со своей женой. - Капитан... миссис Миллер... что вы здесь делаете? - спросил Боб, молниеносно вскакивая с кресла. - Я знал, что Келли пойдет к Томасу домой. И поэтому мы приехали сюда, - ответил Миллер, снимая шляпу и кладя ее на тумбочку. - Я никуда не пойду с вами! Ни за что в жизни я не поеду в Канаду! - крикнула Келли. - В Канаду? - заинтриговано спросил Томас. - Я собираюсь отправить жену и дочь в Монреаль на пару недель. Ради их же блага, - ответил Миллер. - Я не хочу туда ехать, Томми! Пожалуйста, не позволяй им меня забрать... я... я хочу остаться здесь с собой, - с мольбой в голосе произнесла девочка, бросаясь в объятия молодого сыщика. - Не осложняй все, Келли, - приказал Миллер. - Однажды ты мне сказал, что мы с тобой будем друзьями навеки, Томми, и что мы никогда не расстанемся. Ты не можешь покинуть меня сейчас. Скажи папе, чтобы он не отправлял меня в Канаду. Скажи! – отчаявшись, попросила она его. - Командующий Миллер, я... - Ты не должен ни о чем просить, Томас. Решение принято. Люсия, забери нашу дочь, - обратился Миллер к своей жене. Леди с заплаканными глазами приблизилась к дочери, которая все еще обнимала Томаса. Она взяла ее за плечи и пыталась оторвать ее от молодого человека, но девочка начала сопротивляться. Миллеру пришлось попросить Боба о помощи, и, конечно же, с его силой, он быстро отстранил Келли от Томаса, который не знал, как ему реагировать в сложившейся ситуации. С одной стороны, он не хотел, чтобы Келли страдала, но с другой стороны, знал, что не мог вмешиваться в решения ее отца. - Ты предатель, Томас!.. Ты бросаешь меня! - крикнула девочка, дергая ногами в воздухе в руках Тэйлора. - Боб, проводи, пожалуйста, мою жену и Келли к автомобилю. Я скоро спущусь, - попросил Миллер. - Томми, не позволяй им меня забрать! Томми! - плача, настаивала Келли. Томас хотел было уже пойти за ней, но Миллер остановил его. - Оставь ее пока, Томас. Она еще маленькая и не понимает, что я делаю это из-за ее же благополучия, - пробормотал Миллер, уже не скрывая своей грусти. - Но почему вы отсылаете ее так далеко? - спросил Томас. - Потому что жизнь меняется и не в очень хорошую сторону... и я, искренне не хочу, чтобы Люсия и Келли подвергали себя опасности, находясь здесь. Возможно, я причиняю ей боль своими действиями, но я предпочитаю, чтобы моя дочь возненавидела меня, чем подвернуть ее опасности. - Мне кажется, я Вас понимаю, сэр, - пробормотал он, опуская свой взгляд. - Я должен извиниться перед тобой за сегодняшнее утро, - сказал Миллер. - Извиниться? - недоверчиво переспросил Томас. - Да. Я хотел сделать то же самое с тобой, что делаю с женой и дочерью, я старался отстранить тебя от дела Беренгера. Я хотел защитить тебя. Но я ошибся. Я не имею права навязывать тебе свою волю. Обычно я не такой сентиментальный руководитель, но с тобой все по-другому. С тех пор, как ты пришел в наш отдел, я почувствовал благоволение к тебе. Ты слишком молод и чувствителен для такой опасной работы. Поэтому я решил принять и относиться к тебе как к сыну, позаботиться о тебе, но я ошибался, потому что ты не ребенок, Томас. Ты взрослый мужчина. Скоро тебе исполнится двадцать один год, и тебе придется самому принимать важные решения. Поэтому я думаю, что настало время лететь вперед на своих собственных крыльях, и для этого тебе понадобится вся твоя хитрость и немного помощи, конечно же, - признался Миллер, возвращая молодому человеку жетон и револьвер. - Сэр, я... - Ничего не говори, Томми. Я не люблю красноречивых речей. Я хочу, чтобы ты знал, что у тебя есть полная свобода выбора. Дело Беренгера или Кендис Уайт. Это твое решение, и что бы ты ни решил, у тебя, так или иначе, будет моя поддержка. Молодой сыщик содрогнулся, услышав слова своего начальника. Этот человек воплощал в себе образ сильного и понимающего отца, которого Томас всегда хотел иметь. Его сердце сжалось, и на глазах выступила пара непролитых слез. Он опустил глаза и глубоко вздохнул. Он хотел сказать ему столько вещей, высказать столько чувств, но он не мог вымолвить и слова, так как не мог ясно думать. Единственное, что он точно знал, это то, что он должен принять важное решение. Ему не нужно было долго думать. Выбор был прост. Если он хочет и дальше жить, то ему пора уже забыть прошлое. Уже давно была пора забыть. - Я выбираю... дело Рэймонда Беренгера, - немного колеблясь, заявил Томас. - Ты уверен, Томми? - Да, сэр. - Отлично. Я отдам дело мисс Уайт кому-нибудь другому. Ты начинаешь завтра, но перед этим мне нужно сказать тебе нечто важное. - Я слушаю. - Неважно, что произойдет, начиная с этого момента, но я хочу, чтобы ты знал, что, что бы ни случилось, ты никогда не останешься один. Хотя тебе может показаться все совсем наоборот, но я всегда буду помогать тебе. Но если настанет момент, когда ты полностью отчаешься, и у тебя не будет ответов на вопросы, иди в отдел и попроси у них помощи. Там ты найдешь того, кто протянет тебе руку помощи, - уверил Миллер, протягивая Томасу маленькую карточку. Молодой человек взял карточку и, подержав ее пару секунд, смог только сказать слабое "спасибо". Майкл Миллер улыбнулся и собрался уходить. - Спокойной ночи, сын. Завтра будет трудный день, - сказал он, протягивая руку Томасу. Молодой человек сжал руку и потом обнял Миллера. Он должен был сказать объятием то, что не смог сказать словами. - Все будет хорошо, Томми. Я в этом уверен. Ты справишься. Тебе лишь следует довериться своему инстинкту и все будет отлично, - с отцовской любовью сказал Миллер. - Позаботьтесь о Келли, сэр, и скажите ей, что я ей напишу, - попросил Томас. - Я передам ей это. До завтра, сын. - До завтра, сэр. Майкл Миллер взял шляпу и, отдав легкое почтение, покинул квартиру Томаса. Молодой сыщик смотрел, как он спускается вниз по ступенькам, и хотел было уже пойти за ним, но что-то внутри него заставило его остаться в квартире. Последние часы были критическими в его жизни. Его сердце терзалось и беспокоилось, но, несмотря на это, у него были ясные мысли. С Сюзанной он покончил навсегда. Он сотрет ее из своей жизни так же, как стер отца и всех, кто был связан с театром, включая Карен. Также это относилось и к Кенди. Ему было очень приятно познакомиться с ней, но ему придется превратить ее в лишь одно красивое воспоминание. Томас закрыл дверь квартиры и автоматически направился к окну, откуда он увидел фигуру Майкла Миллера, который открывал заднюю дверь автомобиля. Миллер, интуитивно почувствовав взгляд Томаса, посмотрел вверх и простился с ним с широкой улыбкой. Молодой человек также улыбнулся ему в ответ, но внезапно почувствовал, как тонкая игла пересекла его сердце. Он не мог этого объяснить, но внутренний голос шептал ему, что, возможно, это последний раз, когда он видит своего начальника и друга, Майкла Миллера. Рассвет, возвещая о новом дне, едва появился на горизонте, когда на выходе из роскошного особняка Эндри раздались быстрые шаги девушки. В раннем свете утра можно было заметить, что ходьба причиняет ей некоторые неудобства. Однако, если посмотреть на нее повнимательнее, то можно было бы заметить, как счастливо сверкали ее глаза. Вэллари Парадис была разбита как и телом, так и душой, и в этом не было ничего удивительного, так как она болела. А на душе у нее было плохо из-за того, что все ее надежды найти сестру медленно рушились. Однако, девушка также чувствовала себя воскресшей и даже немного счастливой... по крайней мере, она сейчас больше улыбалась, чем в предыдущие дни. Никто не мог сказать, почему произошли эти изменения, но сама она знала причину, по которой чувствовала беспорядочное порхание бабочек в груди. Возможно, это было ожидание того, что она скоро приедет в Нью-Йорк и найдет там профессиональную помощь, которая поможет ей найти ее сестру Софи, но также было возможно, что это было из-за присутствия неких голубых, как небо, глаз и неожиданных улыбок, которые заставляли ее чувствовать себя смущенной и глупой маленькой девочкой. Нужно было видеть выражение лица Вэллари, когда она стояла напротив этого человека, чтобы понять, что происходило в ее душе. На это обратили внимание служанки в особняке, ее верный мажордом Бруно и даже мадам Элрой, чья позиция ее чрезвычайно беспокоила. Несмотря на то, что Вэллари была не из робкого десятка, она все же решила покинуть этот дом как можно раньше. Она покидала особняк, ни с кем не попрощавшись, во избежание бесполезных объяснений. В глубине души она понимала, что вот так убегать было крайне неблагодарно с ее стороны, повести себя как подлый преступник и не поблагодарить Альберта за его заботу и гостеприимство. Но возможно, такое прощание было самым лучшим. Ей нужно уйти сейчас, а не тогда, когда она привыкнет к приюту Альберта. Однако, хоть она уже и решила уехать, не увидев его, она еще думала, оставлять или нет письмо, которое она ему написала предыдущим вечером. С одной стороны, она чувствовала, что должна оставить ему это письмо, так как уезжать, не сказав ему "спасибо", было бы неприлично, и она бы оставила после себя в этом доме плохое впечатление, но с другой стороны, вспомнив то, что она написала в конце письма, заставило ее отказаться от предыдущей идеи и уехать без прощания. Вэллари остановилась напротив экипажа, который Бруно нанял для нее. Девушка старалась не оборачиваться и не смотреть назад на внушительные сады особняка Эндри, которые окружали дом, и которые были полны утонченной сущностью, сущностью, которая ее воодушевляла. Однако, она все же бросила беглый взгляд назад, чтобы запечатлеть в своей памяти каждый уголок особняка, и потом поднялась в экипаж, где уже сидел Бруно. Когда она уже села, она сказала сама себе: "Так будет лучше. Кроме того, маловероятно, что мы вновь когда-нибудь встретимся. Да, он не прочитает мое письмо». Бруно хоть был и пожилым человеком, все равно понял чувства девушки. Он знал ее с самого детства. Он был ее учителем, другом и опекуном, так что он видел ее насквозь. Он знал, что она сильная девушка, но также знал, что она ранима, и старался защитить ее с того дня, когда ее родители оставили ее одну с множеством всяческих проблем. Так что, даже если Вэллари и хотела обмануть его, она не могла, так как он угадывал каждую ее мысль, лишь посмотрев ей в глаза. И сегодняшнее утро не было исключением. Как только он взглянул на нее, он заметил окружавшее ее смущение, и ни секунды не сомневался в том, чтобы успокоить ее мудрыми словами. - Ты точно не хочешь попрощаться, малышка? - любезно поинтересовался Бруно. - Да, Бруно, это самое лучшее решение, - ответила девушка, не осмеливаясь посмотреть ему в глаза. - Лучшее для кого? - Для всех. - Не глупи. Я не думаю, что уезжать, не простившись, самое лучшее решение, тем более, когда хозяева были так великодушны к нам. - Ты ошибаешься, Бруно. Я уверена, что мадам Элрой будет чувствовать себя гораздо спокойнее, когда поймет, что мы с тобой покинули особняк. И то же самое почувствует и он. Я не хочу, чтобы он ругался со своей тетей лишь из-за того, чтобы защитить совершенно незнакомую ему девушку, - ответила Вэллари, которая так и не смогла сдержать спазм в груди. - Мистер Эндри - умный человек. Если он защищает тебя от своей тети, то только потому, что смог разглядеть и оценить твой добрый и благородный дух. - Я не благородна, Бруно... я... у меня нет той доброты, о которой ты говоришь. У меня в душе лишь ненависть, которая медленно убивает меня, - возразила девушка, стараясь сдержать слезы. - Ну, успокойся, малышка, ты должна быть храброй. Твоему отцу бы не понравилось видеть тебя в таком отчаянии. - Да, Бруно... он бы умер от боли, увидев меня такой, но я не могу не чувствовать себя самым несчастным человеком на Земле. Я знаю, что отец ожидает от меня, и поэтому не могу терять времени. Мне надо попасть в Нью-Йорк как можно скорее, чтобы найти Софи. Только так мой отец будет покоиться с миром и я смогу сама успокоиться. - Я хорошо понимаю тебя, Вэллари. Но ты не думаешь, что, если мы подождем пару часов, то ничего не изменится? По крайней мере, ты могла бы остаться и поблагодарить мистера Эндри за внимание, которое он оказал тебе. Это было бы правильно. - Тетя Альберта сказала, чтобы я покинула этот дом до рассвета, и так я и делаю. Кроме того, в моем случае важен каждый час. Если я буду дальше ждать, то, возможно, я найду Софи мертвой, и это будет конец... конец всего, Бруно. - Довольно, малышка, если ты так решила, то я не буду дальше переубеждать тебя. Мы должны ехать. Кучер, на центральный вокзал, пожалуйста, - приказал Бруно. - Хорошо, - ответил кучер. Экипаж начал медленно двигаться, но с каждым лошадиным шагом увеличивал скорость, так же, как и увеличивалась неопределенность Вэллари Парадис. Девушка начала беспокойно елозить, и это заметил Бруно. - Вэллари, что с тобой? - спросил он. - Нет... ничего... просто, я... - пробормотала девушка. - Что?.. - воодушевленно спросил Бруно. - Мне бы хотелось взять с собой одну из этих белых роз, которые цветут в особняке Эндри. Ее аромат так хорош, что я вспомнила дни, когда была маленькой и играла с мамой. В те дни все было так просто, - с ностальгическими нотками в голосе ответила Вэллари. - Хорошо, малышка. Ты была бы рада вот этой? - спросил Бруно, опуская руки под сиденье и доставая оттуда горшок с розой "Милая Кенди". - БРУНО... откуда ты ее взял? - спросила впечатленная девушка. - Вчера вечером, когда мы с мистером Эндри разговаривали о твоем состоянии здоровья, я обмолвился, что на тебя произвели впечатление эти розы, и он сразу же послал одного из садовников, чтобы тот посадил самую красивую розу в горшок, как специальный подарок для мисс Вэллари Парадис, - улыбаясь, объяснил Бруно. - Он сделал это для меня? – недоверчиво спросила девушка. - Да, малышка, и он сделал это искренне. - Бруно! - всхлипнула девушка, бросаясь в объятия старика. - Но что с тобой опять, Вэллари? - удрученно спросил он. - Я... я такая неблагодарная... очень неблагодарная, - ответила она, всхлипывая. - Я покинула его дом, не попрощавшись с ним, не зная, что он сделал мне такой красивый подарок. Я глупая... непочтительная... Если бы только я не была такой нерешительной, и оставила бы ему свое письмо. - Ну, все, успокойся, малышка, хватит уже плакать, а то единственное, чего ты добьешься этим, это испортишь слезами свои красивые глазки, которыми наградил тебя Бог. Если ты волнуешься, потому что мистер Эндри не прочитает твое письмо, то не стоит, так как я тебя уверяю, что первое, что он сделает этим утром, так это прочтет твое письмо. - О чем ты говоришь? - ничего не понимая, воскликнула Вэллари. - О том, что слышала. Вчера, когда ты закончила писать это письмо, ты положила его в свой кошелек, и поскольку я знал, что у тебя не хватит смелости отдать его, я сам взял его и оставил под дверью комнаты мистера Эндри, для того, чтобы сегодня утром он прочитал его. - Бруно... как ты мог? - спросила девушка, опуская свой взгляд. Пожилой человек забеспокоился. Он боялся, что она рассердилась на него, и сразу начал оправдывать свой поступок. - Вэллари, я подумал, что это было бы... - Как ты мог сделать меня такой счастливой. Я обожаю тебя... ты всегда был моим спасителем, - перебила она, смеясь и обнимая его. Бруно почувствовал себя удовлетворенным. Он смотрел на счастливую Вэллари и не сомневался, что она попала в сети любви. И это было очень хорошо. Возможно, она сможет забыть прошлое и станет жить дальше, не обременяя себя ошибками своих родителей.
1 2 3 4 5 Категория: Недавние фанфики \| Добавил: Микурочка (11.02.2010)
Просмотров: 474 \| Рейтинг: 5.0/1