Прошлое - часть настоящего (гл.2)

Глава 2, часть 1 Без единого слова или жеста, Терри смотрел, как она уходила; его тело было парализовано эмоциями, бушующими внутри. Она появилась такая прекрасная в симпатичном простеньком платье, длинными вьющимися волосами, спадающими на плечи небрежной волной. Она уже не носила взлохмаченные хвосты времен ее юности, место которых теперь было, как давно решенному прошлому, в закоулках ее памяти. Он чувствовал себя так неловко и нелепо, оттого что появился здесь, его руки дрожали, он был не в состоянии объяснить причину своего присутствия посреди розария Эндри. Он так хотел поговорить с ней, сказать ей, что она еще красивее, желаннее, чем когда-либо. Он жаждал сказать ей, что все еще любит ее так же, как и тогда, когда они впервые встретились на палубе парохода, плывущего в Саутгемптон... В Англию... В колледж св. Павла в Лондоне, место с хорошими и плохими воспоминаниями, скрепившими их судьбы печатью навсегда. Он не видел ее семь лет, и сейчас она казалась ему даже более великолепной, более женственной, более загадочной, но уже замужней! Боль этой грустной действительности отозвалась еще острее при виде пары влюбленных, прощающихся перед разлукой. «Она, в самом деле, забыла меня», – думал он, в то время как образы их нежного объятия представали перед его глазами. Резкий укол ревности лишь усилил его замешательство, он отвел взгляд от волнующего видения силуэта Кенди, виднеющегося вдали аллеи. Он хотел сделать какое-нибудь движение, жест, которые заставили бы ее оглянуться, но в следующую же секунду передумал, сожалея о том, что все не могло снова быть так, как раньше. Он прислонился к железным воротам и глубоко вдохнул. Ноги едва держали его, вынуждая вцепиться в ограду дрожащими руками. Его не удивляло столь нервное состояние. Он только что нашел ее и опять потерял. Он глубоко переживал, что не смог сопротивляться искушению появиться здесь. Несколько дней назад непреодолимая потребность увидеть ее снова, захватила его, когда он опять был в Чикаго, в связи с новой театральной постановкой. Улицы, тротуары, по которым она прогуливалась, постоянно напоминали ему о ее присутствии. Или, может, то был милый звук ее голоса, который отзывался эхом в его ушах, словно навязчивая мелодия? Он так хотел снова услышать ее смех, прикоснуться к ней, вдохнуть ее запах, обнять ее. «Чтобы никогда больше не отпускать», - грустно прошептал он. Прошлым вечером после представления он оставил труппу, повинуясь непонятному импульсу. Одолжив мотоцикл у служащего театра, он помчался в ночь по дороге, ведущей в Лейквуд. По пути он говорил себе, что его поведение было чистой воды глупостью, что ему придется столкнуться с наиболее ужасным из приемов - возможно с отказом, отрицанием, презрением единственной женщины, которую он когда-либо по-настоящему любил. Но он хотел увидеть собственными глазами, проверить для себя то, что ему говорили доброжелатели: что она была счастлива в браке с этим человеком, с Альбертом, его прежним лучшим другом. Теперь он знал, что ему не было нужно все это, чтобы понять, что она принадлежала кому-то еще. Он видел ее слезы, слышал ее плач, ее отчаянный плач, когда она шла обратно домой. Как он завидовал Альберту за то, что тот был ее новой любовью, был тем, кто всего лишь несколькими словами мог осветить или затемнить взгляд Кенди. Когда-то давно он был избранным, он был целью ее пристального внимания. В то время он наивно считал, что может преодолеть любое препятствие, вставшее между их любовью, и что однажды он вернет ее, чтобы остаться с ней до конца жизни. Но судьба решила, что Сюзанна разлучит их и изменит их судьбы спасением его при несчастном случае, который мог бы быть для него роковым, несчастном случае, который возложил на него бремя постоянной ответственности, разрушающей его существование. Сколько раз он думал о том, чтобы сбежать от нее как можно дальше, от ее печальных взглядов и ребяческих прихотей? «Почему мужской долг и репутация преобладают над истинными чувствами?» - горько подумал он. «Почему у меня не хватило смелости сказать "НЕТ" той ночью, побежать за ней, поймать ее и никогда отпускать?» - злился он на себя. Перед ним возникло лицо Сюзанны, и он вспомнил о ребенке, которого она ожидала, последствии одного из его хорошо известных ночных возвращений, когда она смогла воспользоваться своим преимуществом. Он сожалел об этой ситуации, клянясь себе, что никогда не будет вести себя с ней так, как вел себя его отец с его матерью. Но он хотел также положить конец этому фарсу. «Я поговорю с Сюзанной, когда вернусь в Нью-Йорк после рождения ребенка», - добавил он. «Это будет не первый незаконнорожденный Грандчестер», - сказал он себе, будто хотел извиниться за жесткость этого решения. «Мне жаль, Сюзанна», – проговорил он с чувством. «Я пытался всеми силами, но потерпел неудачу. Я никогда не смогу полюбить тебя так, как от меня ожидаешь». Он негромко вскрикнул, потому что поранился, стиснув розу между пальцами. Он так погрузился в свои мысли, что, небрежно сорвал розу и уколол палец. Он снял с шеи шелковый шарф и вытер появившуюся кровь. «И ты заставляешь меня платить за мои ошибки», – обратил он свои мысли к невидимому собеседнику, присутствие которого почувствовал, как только попал сюда. В последний раз пристально взглянув на розарий, о котором она так часто рассказывала ему, он был вынужден отметить его красоту. В этом месте царила атмосфера мира и покоя, и ему было так жаль, что он не может взять их с собой. Сейчас ему так это было нужно. Подняв глаза к небу, он печально улыбнулся. «Позаботься о ней», – рассеянно пробормотал он, надеясь, его услышит таинственный дух, который часто посещал это место. Он осторожно отступил, стараясь не быть замеченным. Это было бы последним ударом, если бы его здесь обнаружили, скрывающегося среди роз, словно грабитель в поиске грязной наживы. Он пошел по длинной дорожке, отделяющей ворота сада от особняка. Аллея высоких столетних кедров, чьи тени отражались на дороге, защищала анонимность его ухода. В десяти метрах далее, спрятанный в канаве, он нашел свой транспорт. Подойдя к мотоциклу, он глянул в зеркало и увидел жалкое, небритое и изможденное лицо, на котором сверкали огромные отчаянные сине-зеленые очи. Он скрылся от этого ужасного видения за защитными очками, движением головы набросив пряди волос на лоб. Застегнув молнию кожаной куртки, он нажал на стартовую педаль Харлея. Двигатель энергично закашлял и рванул вперед. Терри хотел обмотать шарф вокруг шеи, чтобы защититься от резкого ветра, как следствия большой скорости, когда вдруг понял, что шарф уже не на нем. Возвращаться было слишком поздно; шум мотоцикла был оглушительным. «Надеюсь, его не найдут», - подумал он, пока мотоцикл перешел на полную скорость. «Прощай, в этот раз уже навсегда, моя Кенди... Моя любовь... навсегда», - прошептал он, прибавляя скорость, которая заставляла его тело трястись, делая его нечувствительным к физической боли, но не помогая излечить боль, вызванную одним образом. Это была та ситуация, которую он решил окончательно изменить. Глава 2, часть 2 Кенди поднялась по винтовой деревянной лестнице, которая вела в домик на дереве. Её двоюродные братья, Энтони, Алистер и Арчибальд построили здесь этот наблюдательный пункт, чтобы быть подальше от Тети Элрой и наблюдать за ее перемещениями. «Я могу войти?» - спросила Кенди и просунула голову в люк. Ответа она не получила. Интерьер домика не изменился. Как будто после смерти Энтони, а потом и Алистера, время остановилось. Все те же картинки, те же рисунки, прибитые на стенах; большинство было делом рук Алистера из его изобретений. И все-таки она вспомнила о том, что была здесь пару раз между двумя грустными эпизодами в своей жизни. Они должны были придать стимул для жизни. Ани тоже была здесь, примеряла старые платья, нагроможденные на старый деревянный манекен. Всегда такой щепетильный, Арчибальд взял на себя нелегкую работу по обустройству интерьера, пока Алистер доделывал что-то из своих легкомысленных изобретений, которые преуспевали только в том, что делали работу опасной. Он всегда пытался обойтись без неизбежного взрыва, но, как обычно, все заканчивалось гибелью машины, а иногда и окружающих вещей и даже строений. «Мы были так молоды и беспечны», - подумала Кенди. «Старые, добрые дни, дни, где Энтони и Стир еще живы…» В комнате стоял запах старой пыльной мебели. Обивка пола громко трещала, когда Кенди пыталась посмотреть через люк. Старомодное коричневое бархатное кресло с ободранными и выцветшими от времени нитями стояло в углу, лицом к Артуру. Она подошла и села в него так удобно, как это было возможно в отношении развалившейся мебели, чтобы не напороться на непокорные пружины, которые только и ждут, чтобы появиться как чертики из табакерки. Она уже давно сюда не приходила. Домик казался меньше, чем в ее воспоминаниях, с выцветшими стенами, с плесенью, распространяющейся тенью вдоль стен. В слуховое окошко падал теплый полуденный свет и лучом солнца с повисшими крупинками пыли освещал ее сына как на театральной сцене. Он сидел, скрестив ноги, и даже не поднял глаз. Он старательно изучал то, что держал в руках, что-то похожее на модель самолета, только необычного размера. Кенди задержала взгляд на пожелтевших газетах, разбросанных на ковре у ее ног. «Франция объявляет войну Германии», - сообщало Чикаго Трибьюн. «Это было в 1914», - вспомнила она. «Через несколько месяцев Алистер ушел на войну и так и не вернулся…» Она грустно вздохнула, вспоминая, как в тот день он пришел на платформу к поезду, чтобы попрощаться с ней. Она так хотела повернуть время вспять, чтобы обнять его и рассказать о своих чувствах, о том, как дорожила его дружбой. Может быть, это заставило бы его передумать и не идти навстречу своей трагической судьбе. Но она была так поглощена мыслями о предстоящей встрече с Терри в Нью-Йорке, что не заметила ни его странных слов, ни необычного поведения, которые бы заставили ее действовать. Несмотря на прошедшие годы, она жалела о том, что не прозрела в нужный момент и не удержала его. Она встряхнула головой, чтобы прогнать чувство вины, которое жило в ней. «Моя бедная Кенди, когда ты перестанешь чувствовать ответственность за поступки окружающих тебя людей?» - прошептал внутренний голос. В глубине души она согласилась с ним и решила, что с этого момента перестанет жить прошлым. «Помни только хорошее, Кенди, только хорошее», - повторил голос. Она повернулась и увидела пожелтевшие от времени фотографии, на которых Энтони, Алистер и Арчи, одетые в фамильные, шотландские костюмы, стояли перед входом в Лейквудское поместье. Голос был прав. Мысли о добрых временах согрели ей сердце. «Мама, ты замечталась?» Кенди вздрогнула от неожиданности и повернулась к Артуру, который, наконец, решил заговорить. «Извини, дорогой», - сказала она, смеясь над своим испугом. «Я думала о твоих кузенах, о том времени, когда мы были детьми, когда мы были все вместе...» «Ты скучаешь по ним, правда?» - спросил он и подошел к ней. «Очень», - ответила она и погладила его по светловолосой голове. «Они ведь были моей семьей. Потом жизнь решила нас разделить… с тех пор, Арчи единственный, кто остался». «Тебе, наверное, было тяжело пережить это, ведь кроме них, у тебя не было другой семьи». В таких случаях, Артур всегда удивлял мать своими рассудительными и основательными замечаниями. Несмотря на его юный возраст, он был способен рассуждать, как взрослый человек. «Да…», - вздохнула она. «Но твой отец всегда был рядом, чтобы защитить меня. Именно он заботился обо мне и помогал преодолеть все неприятности без моего ведома». «Знаешь, он всегда рядом», - добавила она, имея в виду отъезд мужа. Намек Кенди на отсутствие мужа не был лишен смысла. Она хотела, чтобы Артур перестал дуться из-за стремительного, но неизбежного отъезда Альберта. «Твой папа тебя очень любит», - начала она, пытаясь подобрать правильные слова. «Я понимаю, ты злишься на него, потому что он уехал, хотя обещал провести с нами лето. Я, так же как и ты, очень огорчена!» - сказала она с легкой улыбкой, нахмурив брови. «Но ты должен понять, что он делает это не ради удовольствия, а потому, что это его долг, долг по отношению к тебе, ко мне и остальным членам семьи Эндри. Он много работает, чтобы нам хорошо жилось». «Я знаю, что такое бедность, Артур», - мягко сказала она, пытаясь смягчить трудные воспоминания того тяжелого времени. «Я не боюсь снова стать бедной, потому что я знаю, что ожидать. А что касается тебя, это будет очень драматично, ведь ты привык к элегантной одежде, красивым игрушкам и служанкам, которые заботятся о тебе… Что будет, если на следующий день ты все потеряешь?» Артур с задумчивым видом прислонился к матери. «Я знаю свое богатство, мама», - заговорил он, наконец. «Тогда принимай с благодарностью все удовольствия, которые оно тебе дает, но не пренебрегай неудобствами, которые оно требует. Спустя некоторое время ты узнаешь, что за все нужно платить». «У тебя все еще есть время, чтобы узнать хорошие и плохие стороны жизни», - подумала Кенди и нежно поцеловала милое лицо ребенка. «Надеюсь, оно будет милосердным к тебе….» «Он все еще работает?» - спросила она, беря модель самолета, которую Артур держал в руках, чтобы закончить этот разговор и следовать дневному курсу. «Не знаю. Я еще его не испытывал. Когда ты пришла, я его только нашел в старом сундуке, под грудой разных вещей». Кенди рассмотрела модель со всех сторон и, наконец, узнала радиоуправляемый самолет, сделанный Алистером. Они провели столько незабываемых минут, бегая за ним и пилотируя его над головой Тети Элрой, пока ее шляпа не потеряла все свои перья! Тетю это сводило с ума! «Если мы найдем пульт управления, то сможем проверить, работает ли он? Что ты об этом думаешь?» - предложила она. Ей не терпелось снова пережить те счастливые моменты. «Отличная идея!» - с энтузиазмом воскликнул Артур, и его глаза засияли. Он уже приступил к поиску: двигал и крутил все, до чего мог дотянуться, оставляя беспорядок на своем пути. «Не спеши так, у нас много времени», - сказала Кенди, забавляясь поведением сына. «Если ты будешь так продолжать и дальше, мы вообще ничего не найдем!» Через несколько минут, пытаясь навести порядок после Артура, она нашла предмет их поиска под пледом, заваленным кучей коробок. Она повернула включатель и заметила, что уровень заряда батарейки до сих пор показывает неожиданно большой запас энергии. «Этого может хватить», - сказала она и взяла аппарат. Артур шел следом за ней и размахивал своей игрушкой, имитируя жужжание и полет самолета в небе. «Как высоко он летает, мама!» - крикнул Артур, не отрывая взгляда от самолета. Изобретение Алистера не испытывало никаких затруднений, несмотря на годы простоя. Иногда он выбрасывал маленькие облачка холодного бензина, и после нескольких выхлопов, машину бросало во всевозможные петли и фигуры, тем самым, восхищая Артура. Его детские глаза с изумлением наблюдали за воздушным полетом, от удивления он то и дело громко охал и ахал от каждого артистического трюка, который сам собой получался у Кенди, с трудом управлявшей самолетом. «Разве нам не весело здесь?» - счастливо спросила Кенди, управляя рычагами и успевая спасти положение. Артур согласился и посмотрел на зеленые поля, простирающиеся гектарами, малую часть Леквудского имения. Кенди привела его на самый высокий холм, который занимал большую часть собственности, и куда они с Энтони приезжали во время их многочисленных конных прогулок. К тому же разве не здесь он прошептал ей на ухо о своей любви? В тот момент она подумала, что ей показалось из-за ветра. Но его ласковый взгляд, которым он смотрел на неё, подтвердил ее мысли, и она покраснела. Какими иногда реалистичными становились эти воспоминания. Достаточно одного цвета, запаха, чтобы ее сердце забилось так быстро, как оно не билось тогда… Вдали на горизонте виднелось озеро ее детства - Мичиган. Она раньше восхищалась им, сидя на ветке Дерева Пони. Зеленые дубы растворились среди елей, чье разнообразие оттенков создавало естественный рельеф и обрушивалось кронами среди обширных раскатистых лугов. Этот вид никогда не внушал тревоги. Когда Кенди нуждалась в тишине и спокойствии, она приходила и гуляла здесь. Она могла оставаться здесь часами, лежать на траве, смотреть на небо, слушать шепот ветра в кронах деревьев, наблюдать за птицами, прыгающими на ветках, созерцать чудесную картину, творческое проявление божественного творца. «Осторожно мама!» - позвал Артур, когда самолет пролетел слишком близко от макушки дерева и оставил после себя клочок листьев, которые с дуновением ветра опустились к их ногам. «Ой!» - сказала Кенди, пытаясь исправить ошибку в управлении. Артур рассмеялся, он был в хорошем настроении. Его утренняя обида исчезла легко и эфемерно, как след, который оставлял старый самолет Алистера на своем пути. День быстро закончился. Ближе к вечеру они решили вернуться. Артур был доволен тем, что тоже управлял пультом. «Я нашел свое призвание, мама!» - начал вдруг он на обратном пути. «Я буду пилотом, как мой кузен Алистер». От этих слов у Кенди застыла кровь в жилах. На будущий выбор сына накладывалась трагическая судьба ее друга. «У тебя еще много времени, чтобы принимать такие решения!» - сказала она и привлекла его к себе. «Со временем оно может измениться, может быть, и не раз…» «Мама, ты мне не веришь? Я знаю, чего хочу!» - настойчиво повторил он. «Когда-нибудь я стану пилотом!» В ответ Кенди устало улыбнулась. Солнце скрывалось за холмами, она взяла сына за руку и они поспешили домой. «Это всего лишь детская фантазия», - подумала она, успокаивая себя, несмотря на внезапное опасение, охватившее ее. После получасовой прогулки, их взору предстал дом Эндри, чьи мраморные колонны возвышались, словно земной вызов милости неба. Сам дом был словно в сумеречном одеянии, а большие окна отливали охристо-красным и серовато-голубым. Казалось, он пылал в сиянии заката, но постепенно накрывался тенью от деревьев, которые росли по сторонам аллеи, где шли Кенди и Артур. «Добрый вечер, мистер Джонс», - сказала Кенди, увидев работника семьи Эндри, крепкого мужчину лет пятидесяти, который шел, чтобы встретить их. «Я ждал вас, Миссис Кенди, чтобы показать вам, что нашел сегодня садовник, Мистер Дуросье, около ворот в розарий. Без задней мысли, Кенди взяла шелковый, испачканный кровью, шарф. Ее глаза расширились от удивления, когда она увидела на шарфе инициалы «Т. Г. Г.». Эти буквы были ей так знакомы, она так как часто видела их в Колледже Св. Павла… инициалы Терри! «Терренс Г. Грандчестер». Эти слова отдавали ноющей болью в ее голове. Она призвала все свои силы, чтобы не поддаться панике. «Артур», - дрожащим голосом сказала она. «Поднимись и найди Нелли, пусть она тебя искупает». «Но мамочка…», - взмолился он. «Я купался сегодня утром». «Делай, что я сказала!!!» - сказала она ледяным тоном и строго посмотрела на него. «Хорошо…» - сказал он, опустив голову, и пошел отбывать повинность, потому что непреклонное выражение его матери не оставляло ни единого шанса на то, что решение изменится. «Вам удалось увидеть владельца шарфа?» - спросила она, с трудом сохраняя естественность. «К сожалению, нет… он, наверное, давно ушел. Но я спросил лесника об этом, и он сказал, что видел, как с окраины поместья молодой человек уезжал на мотоцикле… Это, наверное, был какой-нибудь бродяга, иначе бы он пришел и представился», - добавил он, пытаясь поймать, под замызганными очками озабоченный взгляд хозяйки. «Я попрошу лесника почаще обходить поместья. Не хотелось бы неприятностей из-за подобных людей». «Это был не путешественник…» - прошептала Кенди, уходя. Ее мысли спутались из-за переживаемых эмоций. Мистер Джонс в замешательстве смотрел, как она неуверенным шагом шла к розовому саду. После такого нежданного потрясения она еле держалась на ногах. «Может, она знает этого незнакомца?» - спросил он сам себя, видя, как она исчезает за поворотом. Пожал плечами и вернулся на кухню закончить свой обед. «Терри! Терри был здесь!» - думала Кенди, шагая к входу в розарий. Еле дыша и с бьющимся сердцем, она начала искать аллею, где он мог скрываться. Вблизи ворот, около границы лабиринта из вьющихся розовых деревьев, как и указал работник, она разглядела в полумраке несколько пятен крови. Их оставил Терри, когда укололся розой. Она опустилась и тронула следы его тайного пребывания. Теплая от дневного солнца земля придавала ощущение только что нанесенной раны. Может быть, посмей она пойти по его следам на песчаной аллее, ей бы удалось с ним встретиться. Его красивое лицо всплыло в ее памяти мечтой, которую она берегла все эти годы… длинные темные волосы, большие синие глаза, в которых она тонула, когда он приближался к ней и нежно обнимал. Несмотря на прошедшее время, она помнила вкус его сладких губ, как и день их первого поцелуя. «Он был здесь, а я его не видела», - сожалела она, прижимая шарф к груди. Ее сердце стремительно забилось в ритме дыхания. «Зачем он сюда приезжал? Что он хотел?» - спрашивала она себя и не находила ответа на тревожные вопросы. Когда до нее дошло, что мог быть свидетелем ее расставания с Альбертом, она едва не лишилась чувств. «Вот почему ты не появился…» - подумала она, с комом в горле. «Как же ты, наверное, страдал, увидев меня с другим! Как больно я тебе сделала, не подозревая об этом...» Неожиданная тошнота охватила ее. Она согнулась вдвое и отдышалась только тогда, когда прислонилась к металлической ограде, спасительному убежищу, которым несколько часов назад воспользовался Терри. Несколько минут она глубоко дышала, пытаясь справиться с недомоганием. Сколько проблем вдруг обрушилось на нее! Как такое возможно, что Терри удалось разрушить все, что имело для нее значение? Может ли быть так, что она до сих пор любит его, забыв про Альберта и его утешения? Как такое возможно, что она любила его больше, чем человека, которому почти семь лет назад стала женой, перед богом и людьми? «О, Терри!» - заплакала она. «Зачем ты пришел пытать меня своим присутствием? Неужели твоя жизнь настолько нестерпима, что ты рискнул проникнуть в дом Альберта?» Ты, наверное, очень несчастлив!» - рыдала она, закрыв лицо руками, чтобы заглушить слезы. Она вспомнила Сюзанну и ее обещание сделать Терри счастливым. Неудивительно, что это не удалось. «Насильно мил не будешь», - сделала Кенди горький вывод. Однако, той ночью на больничной лестнице, когда он убрал руки от ее талии и вернулся к Сюзанне, она верила. Единственное, чем она тогда жила, это убеждение, что они смогут быть счастливы, если она уедет и станет только воспоминанием. «И как мне теперь жить с этим?» - со слезами спрашивала она себя. Она выстроила свою жизнь с Альбертом, и это оказалось столь хрупко, что Терри смел ее одним движением. Тем не менее, нужно было что-то делать! Управляющий, скорее всего, заметил ее необычное поведение. Нужно предотвратить возможные слухи о своей печали. «Если об этом узнает Тетя Элрой, она быстро все исказит и расскажет Альберту!» Альберт!» - испуганно воскликнула она. «Он не должен узнать, что Терри был здесь! Это его уничтожит!» Она быстро вытерла слезы и поспешила обратно. По пути, она зашла к фонтану в зимнем саду, чтобы освежить лицо и убрать следы печали. Жаркий день будет хорошим оправданием для неожиданного умывания. «Будь сильной, милочка!» - строго убеждала она себя, когда поднималась по лестнице, ведущей в ее комнату. «Слуги не должны ни о чем догадаться!» Она сделала более счастливый вид. В длинном темном холле ей встретились двое служанок. Она дружелюбно улыбнулась им обеим. Дошла до своей комнаты и осторожно заперла дверь. Облокотившись на нее и, чувствуя себя в безопасности, смогла, наконец, дать свободу слезам, которые застилали ей веки целую вечность.
1 2 3 4 5 Категория: Недавние фанфики \| Добавил: Микурочка (10.02.2010)
Просмотров: 1082 \| Рейтинг: 5.0/3