Услышав признание в любви, Терри не нашел слов. Даже если знаешь о чувствах другого человека, это потрясение. Взгляды и жесты всегда выдают, но в этот раз все было по-другому. Терри стало ясно, что Кенди знает, насколько слабое у нее здоровье, иначе она никогда бы не призналась. Она продолжала.
«Я знаю, я поступила правильно в нужный момент, но больно думать о времени, потраченном на пустяки. Разлука с тобой медленно убивала меня, и, возможно, это конец… Никогда не думала, что скажу это, но… мне жаль. Простишь ли ты меня за то, что я разрушила твою жизнь?» закончила она, и по щеке побежала слеза.
Терри крепче сжал ее руку и оперся на нее лбом.
«Кенди, пожалуйста, не наказывай себя так, прошу тебя!»
«Ты простишь меня за эту боль?» спросила она с улыбкой.
Несколько минут Терри хранил молчание: слова, которые она сказала, было трудно переварить. Она говорила о любви, сожалении, прощении… неужели все это время на сердце Кенди лежал такой груз? Такой же, как у него? Он не мог вымолвить ни слова, несмотря на все попытки… он прекрасно знал, что сказать, но был слишком потрясен ее признанием.
А Кенди? Она не отрывала от него взгляд, ждала ответа, но понимала, каково ему. Поэтому она приподнялась и погладила его длинные темные волосы, чтобы яснее видеть его лицо. Оно было скрыто, поскольку он все еще опирался на ее руку.
Наконец, у него хватило смелости заговорить. Удивительно, но его голос был тверд.
«Значит, мы чувствовали одно и то же, но уверяю тебя… нет, обещаю: неважно, что я думал о тебе каждый день, моя прекрасная Кенди. Я…» он перевел дыхание, «я тоже люблю тебя, несмотря на расстояние, время и обстоятельства, люблю больше, чем когда-либо».
В его глубоких синих глазах она видела, что эти слова шли прямо от сердца. И ему было просто необходимо сказать о своих чувствах, как и ей. Необходимо.
Кенди снова легла и закрыла глаза, а слова, сказанные столькими людьми, звучали у нее в ушах и ласкали слух. Он сказал «я люблю тебя», и она ощутила себя счастливейшей из женщин. Она постаралась подумать лишь о них с Терри в маленькой бедной комнатушке в Огайо. А почему нет? Она всегда думала сначала о других и помогала другим добиться счастья, часто забывая о себе.
«Я люблю тебя», на этот раз слова звучали громче, но это было не эхо первых слов. Терри повторял их ей на ухо. Мочке уха было щекотно от его губ, и Кенди захихикала, как маленькая… возможно, не только из-за ощущения его губ, но и от счастья, что он тоже ее любит.
От этого смеха на сердце Терри стало легче. Если она улыбается и смеется, значит, ей лучше. Он посмотрел ей в глаза. Ее милый смех исходил от ее губ, а глаза были закрыты… будто она хотела запечатлеть этот миг внутри себя и не выпускать.
«Кенди, открой глаза», попросил Терри. «Не будь эгоисткой».
Она послушалась и удивилась, что он рядом. Прежние ощущения вернулись в тело… она обычно так волновалась, когда видела его в школе; когда он был рядом с ней, сводило живот… так много ощущений, что она решила не думать о них… зачем, если это было приятно.
В эту секунду истины и единения оба ощутили, что покорились друг другу. Это были слова, но разговор вели их чувства. Чувства, которые все это время не позволяли любви ослабнуть и умереть.
Лицо Терри было так близко… ее зеленые глаза искрились ярче, чем когда-либо, и он знал, что мог провести всю жизнь в этих глубинах. Но также он хотел показать Кенди, как сильно он ее любит. Его взгляд переместился на ее губы… но что-то остановило его, не позволило приблизиться, несмотря на желание. Кенди поняла его. Она закрыла глаза, и их губы встретились на полпути. Невидимый барьер исчез, и губы Терри начали ласкать губы любимой, неторопливо, наслаждаясь каждым миллиметром ее рта. Она откинулась на подушку, не отрываясь его рта, вкус которого был райским.
«А-А-А!!!» вскрикнула Сюзанна и скрючилась из-за внезапной боли.
«Что с тобой?» Клэр сидела у окна.
«Что-то болит внутри, колющая боль», сказала Сюзанна, сидевшая на постели.
«Ты, должно быть, нервничаешь из-за всего этого. Я приготовлю тебе чаю», предложила Клэр.
Их поцелуй становился все глубже и сильнее. Сначала это было прикосновение губ, но страсть разгоралась, хотя никто из них этого не замечал. Кенди уступила Терри и раскрыла губы, думая лишь о нем и о том, какие чувства он пробуждал в ней.
Внезапно по ее телу пробежала жаркая волна, и вернулось ее естественное тепло. А в это время меж ними все больше полыхал жар иного рода.
«ХВАТИТ!!!» возопила Сюзанна. Она вся вспотела, а боль не утихала, и пальцы царапали кожу на груди.
Клэр встревожилась.
«Успокойся, Терри вот-вот будет дома».
Поцелуй мягко завершился. Терри коснулся губами уха Кенди.
«Я люблю тебя, люблю больше, чем когда-либо», повторял он. Возбужденность в голосе и дыхании придало его словам силы.
Кенди обвила его руками и приблизила к себе. Он не хотел, чтобы она испытывала неудобство и старался не облокачиваться на нее. Но Кенди хотела ощущать его больше.
«Боже, как мне повезло», прошептала она ему на ухо.
«Почему ты так говоришь?» спросил он, глядя ей в глаза.
«Потому что для девушки самое главное – знать, что любимый человек тоже ее любит. Немногие могут поблагодарить Бога за это, как я», объяснила она. Она продолжала обнимать его одной рукой, а другой опустила его голову себе на плечо и погладила его волосы.
«Кенди».
«Да?»
«Можно мне еще поцеловать тебя?»
Кенди рассмеялась.
«Что? Что я слышу?.. Я не узнаю тебя, Терри Гранчестер… ты, который запросто мог украсть девичий поцелуй, теперь спрашиваешь у меня на него разрешение?»
«Это все из-за тебя», усмехнулся он.
«Из-за меня?»
«Да, мои чувства перемешались в одну секунду, и после каждого слова, которое ты произносила, я все больше убеждался, что не заслуживаю тебя. Ведь я все делал невпопад. Кроме того, если я сделаю что-то не так, этот прекрасный миг закончится», признался он.
«Не глупи. Давай забудем о тенях прошлого и будем помнить только хорошее», прошептала она ему на ухо.
«Кенди?»
«Да?»
«Ты мне еще не ответила», напомнил он.
«А тебе нужен ответ?» улыбнулась Кенди.
Терри поднял голову и вгляделся в ее глаза, но что-то привлекло его внимание. Цвет ее кожи стал прежним, а щеки украшал приятный румянец.
«Ты увидел привидение?» спросила она.
«Нет, твое лицо… оно такое, как раньше», с удивлением заметил он. «Бледность исчезла».
«Наверное, это твое воображение», усомнилась она.
Не имело значения, какой цвет у ее кожи, главное, что ее губы снова звали его. После одного поцелуя последовали другие, и теперь он не спрашивал разрешения – эти губы принадлежали ему.
«Клэр, открой окно!» Сюзанна указала на большое окно в комнате.
«Но сейчас дождь».
«Пожалуйста, Клэр, я задыхаюсь!» Сюзанну охватило отчаяние. «Открой это чертово окно!»
«Хорошо».
«Теперь помоги мне сесть в кресло», приказала бывшая актриса.
«Но…»
«Клэр, ты не понимаешь, как мне больно. Пожалуйста, помоги мне сесть», настаивала она, и подруга послушалась.
«Я берегу память о поцелуе в Шотландии как самое дорогое сокровище», говорил Терри, мешая слова с поцелуями в мягкую шею блондинки, «но этот миг ничто не остановит».
Кенди ощутила, что снова жива. Зачем они потеряли все это время в разлуке? Честно говоря, она не знала других губ, кроме губ Терри, но и не желала узнавать… ничьи, кроме его.
«Терри», прошептала она и откинула голову, чтобы ему было удобнее продолжать поцелуи.
«Мм?» отозвался он, не прерываясь.
«Люби меня», вымолвила она голосом, полным нежности.
«А?» он решил, что ему послышалось. Она улыбнулась и повторила:
«Люби меня».
От удивления он остановился. Об этом просит девушка, которая однажды врезала ему за то, что он украл ее поцелуй? Он поднял на нее глаза.
«Кенди, ты же больна».
«Обещаю, ты не заразишься», улыбнулась она еще раз. Он состроил гримасу.
«Глупая, я не это имел в виду, и мне это совсем неважно».
Она не ответила.
«Ты слишком слаба, ты не думаешь, что это может быть опасно для тебя?» тревожился он.
«С каких это пор любовь вредна для здоровья?» ответила она.
Она была права, и хотя он не желал повредить ей, он чувствовал то же самое. Теперь они оба хотели больше, нежели поцелуи, хотели ощутить весь вкус любви, а не часть.
«Тебе не нужно меня упрашивать, но обещай, если тебе станет плохо, ты скажешь, и я перестану. Я не хочу, чтобы тебе стало хуже», объяснил он.
В глазах Кенди отразилось счастье, ведь они вместе переживали этот миг… если от его поцелуев было так хорошо, что же она ощутит, если Терри станет любить ее? Терри встал, снял пиджак, рубашку, ботинки и брюки, и остался в нижнем белье. Его взрослое тело было нереально притягательным.
Он сел рядом с Кенди и помог ей сесть. Она была еще слаба и не хотела упасть. Она обняла его, а он начал расстегивать ее ночную сорочку, и та соскользнула с ее тела.
Он ласкал ее, а она его обнимала. Первое прикосновение кожа к коже словно искра зажгло порох. Терри убрал подушки и снова уложил Кенди. Под покрывалами и простынями он приник к ее хрупкому телу, которое с каждой минутой просило… нет, молило о большей любви.
Он устроился сверху, так чтобы ей не пришлось лишний раз двигаться и терять силы. Терри взял ее руки и запрокинул за голову, и в то время, как они целовались, его руки ласкали внутреннюю сторону ее тела, а темные волосы касались ее лица.
О, как же было хорошо, как хорошо! Лучше, чем когда-либо.
Сюзанна задыхалась. Клэр предупредила прислугу, чтобы никто не входил в комнату под угрозой немедленного увольнения… неважно, какие звуки будут доноситься, все должны оставаться в своих комнатах.
Буря усиливалась, но Сюзанна направила кресло к распахнутому окну. Ветер взъерошил ей волосы и резко касался ее лица.
«Сюзанна, ты простудишься», увещевала подруга, поскольку в комнате стало холодно.
«Оставь меня!!! Ты понятия не имеешь, что я чувствую», жаловалась блондинка. «Мне нужен воздух… черт, моя грудь!!!»
«Я схожу за доктором», сказала Клэр и встала, но Сюзанна попросила ее не уходить. Черт побери, где носит Терри?
Словно голодный младенец, Терри нашел ее грудь и начал жадно ласкать. Постепенно к Кенди возвращалась ее живость, и в ответ ее руки блуждали по его спине, а губы шептали его имя.
Терри снова завладел ее ртом, а его руки снимали последний кусочек одежды, который был между ними.
Тем временем Мириам закончила расставлять ведра в старом доме повсюду, где просачивалась вода. Она утомилась, и перед тем, как пойти к себе, она подумала, что было бы неплохо заглянуть к Кенди. С коробкой лекарств она направилась на второй этаж.
Будучи в нескольких шагах от комнаты, она услыхала голос Кенди… Стон? Мириам заторопилась, может, снова появилась боль, и Кенди нужно лекарство.
Но стоило ей открыть дверь, как яркий белый свет, исходивший от постели Кенди, ослепил ее на какое-то мгновение. Она в испуге закрыла дверь и услышала, как Терри произносит имя Кенди и другие слова особенным тоном. Тоном, который она, влюбленная в своего мужа, прекрасно знала. Она решила не заходить в комнату.
«Я знала, между ними больше, чем дружба», подумала она, «но что это был за свет? Впрочем, неважно».
Терри и Кенди начали свершение союза и восхождение на небеса. Это было так прекрасно, захватывающе и сокровенно. Она и представить себе не могла, что быть любимой означает такое волшебство и страсть. И она открыла свои чувства Терри.
Сюзанна больше не могла переносить эту боль. Она повернулась спиной к дождю, который мочил ее одежду и кресло. Вдруг Клэр кое-что заметила.
«Сюзанна, подвеска!»
«Не напоминай мне сейчас об этом», стонала она.
«Посмотри, она светится».
Сюзи взглянула и заметила, что темно-красный цвет подвески посветлел, она явственно светилась, как и говорила Клэр. Сюзанна взяла ее и тут же выпустила – она кипела.
«Сними ее, Сюзанна!!!» отчаянно закричала Клэр. Но Сюзанна была так напугана, что не знала, что делать.
«Не могу! Я не могу даже дотронуться!»
«Давай помогу», сказала Клэр и коснулась подвески, но в ту же секунду выпустила ее. Ладонь пронзила острая боль в том месте, где коснулась подвеска. Девушка глянула на пятно – на коже остался ожог.
«Я должна ее снять», повторяла Сюзанна.
«Сюзанна, твои волосы прямые, как раньше!»
«Дьявольщина, да что же происходит???»
«Не знаю, но мне так страшно», сказала Клэр и подошла к ящику взять крем от ожогов.
Сюзанна оторвала лоскут от платья и с его помощью сняла подвеску и швырнула ее об стену. Как только подвеска разбилась, посреди постели появилось большое темное пламя, такого же цвета, как содержимое подвески.
Вдруг раздался голос ведьмы, а пламя окружило девушек.
«Я говорила тебе беречь подвеску так, будто от нее зависит твоя жизнь, дитя мое. Ему не по нраву быть отвергнутым так легко!»
Едва голос ведьмы умолк, грянул гром, небо пересекла большая молния и пронзила Сюзанну.
Клэр не знала, что делать, она кричала и рыдала, звала подругу, а комната была в огне. Слуги услышали гром и крики и поспешили в комнату, не думая о последствиях. Увиденное привело их в ужас, но они насильно вытащили Клэр из комнаты, потому что она не хотела уходить. Сюзанне они, к сожалению, помочь не могли, потому что вся комната была объята огнем. Клэр и остальные услышали печальный крик «Терри-и-и!!!» в агонии, а потом в ушах звенели лишь дождь и буря.
Терри и Кенди в единый миг достигли высшего удовольствия и единения, и во время страстного поцелуя у них появилось ощущение, будто их наполняет нечто новое.
Терри обнял Кенди и поменялся с ней местами, чтобы своей тяжестью не доставить ей неудобств. Оба хранили молчание, поскольку были объяты ощущением той любви и страсти, которую только что открыли друг другу.
Через какое-то время Кенди уснула, лежа на Терри. Взглянув на постель, он увидел, что покрывала сброшены на пол. С улыбкой он подумал, что последнее, что их заботило в пылу страстной любви, это покрывала. Он осторожно уложил Кенди рядом с собой, поднял покрывала и подоткнул с обеих сторон. Снова обвил руками спящую, которая устроилась поуютнее рядом с ним. Ее лицо выглядело здоровым, она улыбалась. Он поцеловал ее в лоб и тоже уснул.
Следующим утром Фил появился раньше обычного, чтобы узнать, как Кенди. Мириам болтала с соседкой на улице и увидела, как он входит в дом. Она попыталась перехватить его и сказать, что все прекрасно, но не успела.
Фил открыл дверь в комнату Кенди и онемел от увиденного. Мириам догнала его и хотела закрыть дверь, но он не позволил. На самом деле, он показал в сторону комнаты, будто хотел, чтобы женщина взглянула на что-то.
«Мне не нужно смотреть, я и так знаю, что там», негромко сказала она.
«Не в этом дело, гляньте, прошу Вас, и скажите, что мне это не снится», пояснил он, сбитый с толку.
«А?»
Она кинула любопытный взгляд внутрь. Кенди и Терри спали вместе, и их не тревожило, что происходит снаружи, но внимание Мириам, как и Фила, привлекло кое-что важное. Она кивнула, закрыла дверь, и оба спустились вниз.
Парочка проснулась несколько часов спустя. Терри открыл глаза, посмотрел на свою возлюбленную Кенди и удивился, как и Мириам с Филом.
«Кенди?» прошептал он, гладя ее волосы.
В ответ она лишь промычала.
«Твои волосы… они светлые!» в его голосе звучало удивление.
Кенди сразу проснулась и подумала, что он, наверное, ударился головой ночью или заразился от нее, раз не мог ясно мыслить.
«Открыл Америку, называется».
Он не обратил внимания на шутку.
«Ты не понимаешь, они стали такие, как раньше».
Кенди подняла голову и посмотрела на него.
«Не понимаю, о чем ты».
«До вчерашнего дня твои волосы были белыми, кожа бледная и холодная, а сейчас…» объяснял он. Кенди улыбнулась.
«У меня смутные подозрения, кто повысил мне температуру».
«Правда?» спросил он и поцеловал ее. «Как ты себя чувствуешь?»
«А ты как думаешь? После того, что у нас было несколько часов назад, мне еще никогда не было так хорошо, я чувствую себя прекрасно», призналась она. Терри обнял ее крепче.
«Как хорошо просыпаться рядом с тобой… До сих пор я ничего подобного не чувствовал».
Кенди еще какое-то время наслаждалась ощущением его объятий, а потом заметила, что утро в разгаре. Она бросила взгляд на часы.
«Думаю, тебе лучше встать. По утрам ко мне заходит Фил, чтобы проверить мое самочувствие».
При упоминании молодого доктора лицо Терри изменилось.
«Хм-м, Фил… Мне не нравится, что он крутится вокруг тебя со своими анализами».
«Он заботится обо мне, он мой лечащий врач», пояснила она. «Не думай о нем плохо».
«Ты уверена?» спросил он серьезно. Кенди рассмеялась.
«Терроз Гранчестер Бейкер, Вы хотите сказать, что ревнуете?»
Ему стало неловко, и он отвел взгляд.
«Я ревную? Нет, конечно… ну, может, чуть-чуть».
Она поцеловала его в щеку.
«Глупый, давай вставай и иди в душ».
«Ладно, иду».
Кенди наблюдала, как он направился в ванную, и покрылась румянцем, вспомнив о том, что было ночью. Она вздохнула. Ей было хорошо, лучше, чем раньше. Она встала, закуталась в простыню и поискала зеркало, чтобы убедиться, прав ли Терри насчет ее волос. Зеркала нигде не было.
«Странно, у меня же было несколько штук».
Когда молодой человек вышел из ванной одетый, он увидел, что Кенди что-то ищет. Медленно и тихо он приблизился к ней, обнял, отстранил волосы и искушающее поцеловал в плечо.
«Ты могла бы присоединиться ко мне в душе».
Кенди залилась краской еще больше и лишь засмеялась, наслаждаясь ощущением его губ на своей коже. Не отпуская ее, он продолжал:
«Мне нужно позвонить в театр, узнать, как там дела. Боюсь, мне придется скоро вернуться… но на самом деле я бы остался здесь насовсем, с тобой».
«Я понимаю, я пока приму душ. Давай встретимся за завтраком?» предложила она.
«А что ты скажешь», прошептал он ей на ухо и прикусил мочку, «если я намылю тебе спину?»
«Терри!» смутилась она.
«Ладно, ладно, понял. Тогда увидимся внизу, крошка», он поцеловал ее в шею и вышел из комнаты.
Когда дверь за ним закрылась, Кенди улыбнулась… Терри и его намерения… там, в школе ему были известны места, где объясняться в любви, а теперь он предлагает намылить спину… Кенди бы с радостью согласилась, но внутри бушевало столько эмоций, что было необходимо минутку побыть одной, чтобы перевести дыхание и привыкнуть к ощущению счастья. Под душем вода мягко лилась ей на лицо, а она думала о Терри… и как с его прибытием все изменилось в лучшую сторону… боль, головокружение, непреходящее чувство холода – все ушло. Туда им и дорога.
Но вдруг ей стало грустно от мысли: Терри скоро нужно возвращаться в Нью-Йорк к той, кому он принадлежал… той, кому повезло меньше.
Прошлой ночью Кенди была при смерти, и поэтому сказала то, что сказала, и сделала то, что сделала, но теперь… а если она не умрет? Сможет ли жить с угрызениями совести? Это случилось во имя любви, но… черт, почему всегда есть но? Лучше домыться и встретить новый день. Кенди не смогла найти свои духи – там, где они обычно стояли, чернело пятно и валялись осколки стекла. Ей было неясно, что случилось, но она уложила волосы и направилась в столовую.
В это время Терри звонил в театр, чтобы узнать, можно ли ему остаться у Кенди еще на два дня. Когда ассистент, принявший звонок, уточнил, кто спрашивает Ричарда – режиссера пьесы – и получил ответ, у него вырвалось «о, Боже». Терри засмеялся.
«О Боже? Меня что, повысили?» пошутил он, будучи в хорошем расположении духа.
«Привет, Терри», заговорил знакомый голос на другом конце трубки. Однако, тон был не таким, как обычно.
«Да, Рик, как там дела?» спросил он. «Я хотел спросить, могу ли я задержаться еще на два дня?»
«Ты должен вернуться, и немедленно», ответил собеседник. «Кое-что случилось».
«Что случилось?» полюбопытствовал Терри.
«Не знаю, как сказать…» немолодой мужчина старательно подбирал слова, «но прошлой ночью в твоем доме был пожар, и Сюзанна не выжила».
У Терри это в голове не укладывалось.
«Ты, должно быть, шутишь».
«Стал бы я шутить с такими вещами?» возразил Ричард.
«Когда это произошло?»
«Прошлой ночью. То, что я слышал, в твой дом ударила молния, остальное ты и сам представляешь. Мне действительно жаль, Терри», признался пожилой мужчина.
Хорошее настроение Терри как рукой сняло.
«Тогда мне надо вернуться».
«Мне жаль, что приходится вот так сообщать плохие новости».
«Не переживай, я справлюсь», сказал он и повесил трубку.
«Всем доброе утро!» сияющая, искрящаяся счастьем Кенди вошла в столовую.
«Кенди, я же сказал тебе не вставать с постели», Фил отложил газету. Он был недоволен тем, что девушка здесь, однако встал и подошел к ней.
Она виновато улыбнулась.
«Прости, но я чувствую себя прекрасно. Доброе утро, Мириам».
«Доброе утро… Боже, ты потрясающе выглядишь!» воскликнула женщина.
Они с Филом оглядели Кенди с головы до ног и сами убедились в том, о чем упоминал Терри – изменившемся цвете волос.
«Я сделаю еще одно обследование сразу после завтрака, ладно?» сказал Фил. «Я должен убедиться, что все в порядке».
«Конечно. Можно, я возьму молока?» она села, и ее внимание привлекла газета. «Ой, газета. Я так долго не выходила, что совершенно не знаю, что происходит в мире… ну-ка, посмотрим», и с этими словами она начала читать.
И ее хорошего настроения как не бывало. Заголовок гласил: «Новая трагедия постигла Гранчестеров: Сюзанна Марлоу трагически погибает в огне». Кенди читала новости, а слезы капали и мочили газетную бумагу. Не желая, чтобы окружающие волновались за нее, она вытерла глаза и сказала, что зайдет к себе кое за чем. Фил сел на ее место и увидел намокшее пятно на газете, особенно на картинке с Терри и Сюзанной. Доктор сразу узнал его и все понял.
Кенди закрыла за собой дверь и заплакала. Она чувствовала себя виноватой в том, что произошло… пока она здесь, с Терри, похищала любовь, ей не принадлежавшую, Сюзанна умирала. Неожиданно в комнату вошел Терри.
«Мне сказали, что ты здесь», заговорил он.
Кенди стояла к нему спиной.
«Ты звонил в театр?»
«Да, кое-что случилось, и я должен немедленно вернуться», он пытался хоть как-то сгладить углы.
«Кое-что?» она старалась, чтобы голос звучал как обычно.
«Да, ты же знаешь, мне нельзя уходить из театра надолго, и надо ехать прямо сейчас», сказал он и подумал: «Черт, почему я не могу сказать ей, что произошло на самом деле? Как и в тот раз с Сюзанной».
Она сглотнула.
«Что ж, тогда поезжай».
Терри подошел к ней и, увидев, что она плачет, объяснил это разлукой.
«Я не хочу оставлять себя здесь».
«Ты должен, это твой долг», она вытерла слезы.
«Кенди, не плачь, пожалуйста. Я вернусь за тобой», он обвил ее талию. Она не оттолкнула его, только повернулась и заплакала на его груди. Она знала правду.
«Терри, тебе пора», сказала она через некоторое время.
«Я вернусь за тобой… Господи, как же тяжело оставлять тебя и уезжать», признался он и обнял ее крепче.
Казалось, мучительная сцена расставания повторялась, и причина была та же самая: Сюзанна. Она высвободилась из объятий Терри, взяла его чемодан и уложила туда его вещи. Затем закрыла и вручила молодому человеку. Перед уходом он хотел поцеловать ее, но она уклонилась от поцелуя. Терри окинул ее печальным взглядом и, не в силах смотреть правде в глаза, ушел.
Минут двадцать спустя постучал Фил.
«Пора сделать анализ».
От него не укрылось ее изменившееся настроение.
«Можно, мы его отложим?» отозвалась она.
«Ну же, Кенди, что случилось с сияющей утренней улыбкой? Ты ведь знаешь, как важно следить за твоим здоровьем; внезапные перемены могут быть опасны».
«Хорошо», смирилась она, уставившись в пол.
Она была сама печаль. Фил измерил ей температуру, давление и вышел. В этот нелегкий момент ей нужно было побыть одной. И она осталась наедине с мыслями и огромной ношей на плечах и совести.
Когда Терри вернулся в Нью-Йорк и приехал на то место, где был его дом, ему открылась картина хаоса, сотворенная огнем. Теперь здесь были только угли, обгоревшее дерево и хлам. Начал падать снег, и постепенно все оказалось под белым покровом. Молодой хозяин побродил вокруг и наткнулся на садовника, который жил в комнатушке за садом и присматривал за домом, ныне несуществующим. Садовник поговорил с Терри и показал ему то немногое, что уцелело в пожаре, в том числе и сейф. Среди обгоревших останков была часть кресла Сюзанны, и, по мнению садовника, металл и притянул молнию. Он также упомянул, что все в доме слышали мучительные крики Сюзанны.
«Крики?» уточнил Терри. «Что с ней случилось?»
Старик вытер слезу.
«Не знаю, сэр, нам не разрешали входить к хозяйке, но я знаю, кто может рассказать, ведь ночью она была не одна».
«Кто с ней был?»
«Мисс Клэр. Когда мы увидели пожар, мы вошли в хозяйскую спальню, и чтобы вытащить ее оттуда, потребовалось двое мужчин, потому что она хотела помочь миссис Гранчестер. Она наверняка знает, что случилось перед этим несчастьем», ответил он.
«Спасибо, Грегори, я поговорю с ней».
Кенди пошла на кухню поговорить с Мириам.
«Э-э, Мириам, я хочу попросить вас об одолжении».
Увидев печаль на лице девушки, женщина отложила готовку.
«Что я могу сделать?»
«Ну, с этого дня я хочу… переехать в другую комнату».
«А что случилось с твоей?» полюбопытствовала хозяйка.
«Ничего, но мне не хочется быть там, когда он вернется», ответила Кенди.
«Ты имеешь в виду молодого человека с длинными волосами, который навещал тебя?»
Кенди только кивнула.
«Ты не хочешь, чтобы он нашел тебя?»
«Нет», она потупилась.
Мириам вымыла руки.
«Я читала газеты и представляю, каково тебе сейчас. Не мне тебя судить, я тут ни при чем. Кроме того, я благодарна ему, ведь он сотворил чудо с твоим выздоровлением. Кенди я помогу тебе во всем, что нужно».
Кенди улыбнулась и обняла женщину. Какое счастье, что кто-то ее поддерживает.
Терри стряхнул с себя снег и постучал в дверь Коллинсов, дома Клэр. Открыла горничная и сообщила о визите матери Клэр. Та поспешила принять гостя и обняла его со слезами.
«О, Терри, дорогой мой, мои глубочайшие соболезнования… какое ужасное несчастье».
Получилось, что женщина выглядела более удрученной, чем Терри, но ему приходилось притворяться. Впрочем, опыт у него был, и брак с Сюзанной лишь добавил ему актерского мастерства.
«Спасибо… Мне сказали, что Клэр была с ней в то время, и я хотела бы поговорить с ней, если возможно».
«Боюсь, что нет», женщина пригласила его присесть.
«Ее нет?»
«Она здесь, но с тех самых пор она ведет себя очень странно. Все время повторяет, что хочет уйти в монастырь».
«В монастырь? Насколько я помню, она не была религиозной, она была светской девушкой», отстраненно заметил молодой человек.
«Поверь, мы удивились так же, как и ты, но она так сильно упрашивала, что мы, наконец, согласились… может, это стало для нее сильным ударом, и ей нужно немного покоя», сказала женщина.
«Должно быть», согласился он. «Могу я узнать, где ее найти?»
«Да, она в обители Св. Патрика. Спроси Сестру Марианну, она присматривает за моей дочерью. Надеюсь, ты скоро справишься с горем», напутствовала его женщина перед уходом.
Терри оглядел большое старое здание; у Обители Св. Патрика была длинная история и общественная репутация. Он спросил Сестру Марианну и объяснил причину визита. Сестра также выразила свои соболезнования и повела его по длинным темным залам монастыря. Эхо шагов звучало непривычно громко. Наконец, они пришли в комнатку, где Клэр, в черном, читала библию. Она уставилась на Сестру невидящим взором.
«Клэр, к тебе посетитель».
Вошел Терри, и Клэр увидела его. Сестра предупредила, что девушка еще потрясена тем, чему была свидетелем, и, возможно, ничего не скажет. Ее кисть была забинтована, и Терри решил, что она могла обжечься. Он сел рядом с ней и через некоторое время заговорил.
«Клэр, я знаю, что это тяжело для тебя, но я должен знать, что произошло», мягко произнес он.
Она хранила молчание.
«Она правда кричала от боли до того, как начался пожар?» снова спросил он.
И опять ничего.
Сестра была права: девушка не собиралась говорить ни слова. Он встал и направился к двери. Прежде чем уйти, он повернулся к Клэр, и столкнулся с самым жестоким взглядом, которым его когда-либо пронзали. Он подумал о мачехе, но сейчас глаза Клэр были полны ненависти и презрения. Она винила его за то, что произошло в Сюзанной… ничего бы не произошло, если бы он хоть раз попытался понять ее чувства.
По спине у Терри прошел мороз, он лишь пробормотал «пока» и вышел.
А в это время старуха в лохмотьях проходила мимо дома Терри, остановилась, поглядела на разруху и пошла дальше.
«Неважно, это лишь вопрос времени. Найдется другая влюбленная дурочка, готовая пойти на все. Их везде полно».
Кенди собирала вещи. Мириам предоставила ей свободную комнату, и девушке не терпелось переехать. Она открыла ящик ночного столика, чтобы вынуть оставшиеся мелочи и увидела очки Терри: она забыла положить их ему в чемодан. Едва взглянув на них, она вспомнила грустный день, и на сердце навалилась тяжесть. Она бережно положила очки с остальными вещами. Когда все оказалось в новой комнате, Фил пригласил ее прогуляться. Он сказал, это пойдет на пользу ее здоровью после того, как она столько дней провела в постели. Кенди согласилась.
За неделю после своего возвращения в Нью-Йорк Терри сделал многое. Он продал землю, где стоял его дом, зная, что Кенди очень опечалится, когда узнает правду и то, что здесь находился дом Сюзанны. Он организовал похороны Сюзанны, пришло много людей, но не Клэр, которая оставалась в монастыре. Когда все разошлись, Терри подошел к могиле и положил желтую розу.
«Спасибо за то, что спасла мне жизнь. Сожалею, что ты так и не поняла, что я считал тебя только другом».
После этих слов он ощутил несколько капель на лице: начинался дождь. Он запахнул пальто сильнее и пошел к машине.
Вечером в театре он пытался сосредоточиться на работе перед выходом на сцену, но бремя несчастья с Сюзанной и частичная ложь Кенди мешали ему. И еще он часто звонил ей, а она не подходила к трубке, и это его бесило. Он старался успокоиться, предполагая, что причиной может быть то, что в доме Мириам не было телефона. Поэтому сегодня вечером он снова позвонил и попросил позвать Мириам.
«Мириам? Добрый вечер, это Терри Гранчестер, Вы меня помните?»
Это предвещало неприятности.
«Молодой человек с длинными волосами, верно? Конечно, помню».
«Я пытался связаться с Кенди всю неделю, но это оказалось невозможным. Вы можете сказать, как ее здоровье? В какое время ей лучше позвонить?» вежливо спросил он.
«К несчастью, я не могу Вам ответить», ответила она. Терри сразу забеспокоился.
«Почему? Она снова заболела?»
«Нет-нет, но… в тот день, когда Вы уехали в Нью-Йорк, она ушла из дома и не сказала куда».
Терри изумился. Почему она это сделала?
«Пожалуйста, расскажите, что Вам известно. Для меня это очень важно».
Мириам видела их вместе и была твердо уверена, что Терри сделал очень много для выздоровления Кенди. Было бы несправедливо не сказать ему, что произошло, даже если это не ее дело.
«Я не знаю, следует ли мне говорить Вам, но в тот день, когда Вы здесь были, она видела газету».
Терри умолк, мысленно перенесся в тот день и понял, что слезы Кенди были из-за новостей, а не из-за разлуки.
«А теперь… где она?» спросил он, когда смог заговорить.
«Я не знаю, все, что я могу сказать, она заплатила по счетам и ушла, ничего не сказав», солгала она.
«Я приеду следующим поездом», бросил он.
«Пожалуйста, Терри, не делайте этого, только потратите время и деньги… Я пыталась найти ее, но безуспешно», продолжала женщина. «Кроме того, если она захотела исчезнуть, значит, не хочет, чтобы ее нашли».
Терри помолчал и повесил трубку. Он терял ее: и опять из-за того, что был не до конца честным с ней. Внезапный стук в дверь отвлек его от мыслей. Голос Ричарда сказал, что до выхода на сцену десять минут.
Мириам очень переживала за Терри, и хотя она не знала всей истории, страдание в его голосе она заметила. Поэтому она вернулась домой и поднялась поговорить к Кенди. Она рассказала ей о телефонном разговоре, но Кенди хранила молчание, лишь пара слезинок появилась в ее глазах.
|
