Перекресток (гл.2-4)

3 Глава 3 СЛЕЗЫ ПРОШЛОГО С утра в Поместье Эндри кипела работа. Прибывшие слуги сновали из одной комнаты в другую, протирая лампы, стирая шторы, полируя полы, выбивая ковры, расставляя вазоны, наводя везде и всюду красоту... Все светились энтузиазмом, и даже на лице мистера Мэдсена проскальзывало небольшое волнение. С тех пор, как в поместье последний раз устраивали праздник, минуло почти двадцать два года. В то время мисс Пона была гвоздем сезона, вспоминал дворецкий, следя за чисткой столового серебра. Они с Ханной единственные, кто остались работать здесь с прежних времен. Хотя подготовка к празднику бередила старые душевные раны, память о милой девушке, так рано покинувшей этот мир, и мысли о радости, которой засветится пара голубых глаз, помогали справляться с болью. Альберт решил нанять ещё людей, чтобы помочь устроить вечер и обслуживать гостей. Более полусотни дополнительных слуг трудились в особняке, а садами занимался мистер Морган, садовник, и отряд помощников, которые стригли ограды и осматривали фонтаны. Павлины, обитавшие здесь из поколения в поколение, укрылись в своих вольерах, чтобы избежать суеты, которую устроили вторгшиеся на их территорию чужаки, и грохота фейерверков, исправность которых проверяли на озере. Голос Ханны, властный и звучный, слышался повсюду в доме. Казалось, ее бурная энергия заражает всех без исключения. - Мадам, где это поставить? - вопрошала молодая горничная. - Я из ателье О'Доннахью. Куда отнести заказ? - Кто будет натирать воском танцевальный зал? Внешне все выглядело хаотично, однако на деле все шло по заранее установленному распорядку, а запыхавшаяся и разрумянившаяся домоправительница тщательно за этим следила. - Поставьте на кухне. Уберите стулья, и принесите ведёрко с шампанским. Марта, протрите фужеры еще раз. Вы, Дорис, скажите мистеру Эндри, что заказ от портного уже доставили, - Ханна продолжала давать распоряжения, а на её лице проступало все больше красных пятен. До приезда первых гостей оставалось не более шести часов. - Я уверена, Ханна, что все пройдет замечательно. Не волнуйтесь вы так, - увещевала ее Энни. Девушка прибыла сюда утром, чтобы помочь домоправительнице отслеживать приготовления. Пожилая женщина посмотрела на нее, и с её губ сорвался печальный вздох. - Я волнуюсь не о доме, мисс Энни, - ответила она. - Как видите, прислуга вышколена и знает, что делать. Я волнуюсь о мисс Кенди. Она сегодня вышла на работу в больницу, и хотя она собиралась отпроситься после обеда, я боюсь худшего. Я надеюсь, что она придёт вовремя! Мистер Альберт не хотел говорить ей, что сегодня он намеревается праздновать не просто вечеринку по случаю её дня рождения, а нечто большее. Он хотел, чтобы для нее это стало полным сюрпризом. Что, если мисс Кенди не придёт вовремя? Что, если она вообще не придёт? Энни попыталась развеять ее сомнения. - Ничего не случится, Ханна. Она знает, что сегодня вечером здесь будут все ее друзья. Она не станет огорчать нас. Во всяком случае, я на это надеюсь, - подумала Энни. Однако, именно потому, что она хорошо знала свою подругу, можно было утверждать, что в случае крайней необходимости Кенди легко откажется от праздника. И тут Энни увидела, что по лестнице спускается Альберт. Он тоже заметил ее и, широко улыбаясь, подошёл к дамам. - Я рад, что вы приехали, Энни. Спасибо за помощь. Как видите, сегодня здесь с утра сумасшедший дом, - сказал он девушке, предлагая руку. - Не знаю, что бы я делал, если бы Ханна не взяла все в свои руки, - он подмигнул экономке: - Извините, Ханна, но мне надо пару минут поговорить с молодой леди. Ханна коротко улыбнулась и побежала в другой конец комнаты, где требовалась ее помощь. Тем временем, Альберт повёл Энни на верхний этаж. - От мадам Бредли только что доставили платье для Кенди, - сообщил он. - Мне будет спокойнее, если я услышу ваше мнение о нём. Платье сшили по размеру, который я указал, а я прикинул на глазок, по платьям из ее гардероба. Вы не думаете, что это было слишком рискованно? А если оно ей не подойдёт? Энни сжала его локоть и одарила собеседника успокаивающим взглядом. - Не волнуйтесь так, Альберт. В вопросах дамской одежды у вас превосходный вкус. Я уверена, это платье прекрасно ей подойдёт. Он завёл спутницу в комнату Кенди. Там, на кровати лежало платье, красивее которого Энни не видывала. Девушка не смогла удержать изумленного возгласа. - Оно... оно восхитительно, Альберт. Энни протянула руку к мягкому сиреневому великолепию. Воздушная ткань опустилась ей на ладонь и медленно соскользнула с пальцев, пока снова не легла на покрывало. Энни взяла платье за лиф и приложила его к себе. Оно было без рукавов, так что плечи и руки останутся открытыми. Верх платья изящно облегал фигуру, а юбка длиной до лодыжек представляла собой наслоение полупрозрачного шёлка фиолетового и бирюзового цветов. Наряд дополняла сиреневая с золотым рисунком шаль тончайшей работы. Энни попробовала вообразить Кенди в этом одеянии. Невесомая фиолетовая ткань оттеняет пышные золотые кудри; вспыхивающий зелеными искорками шелк подходит под цвет глаз; изящная шаль приоткрывает гладкие белоснежные плечи. Ее мягкая спокойная красота, как и всегда, сияет сама собой. У молодой леди больно кольнуло в груди. Она вспомнила, с каким отвращением при встрече у Леганов взглянула на жизнь, которую вела Кенди: последняя работала служанкой, ходила в жалких обносках, спала в конюшне. Энни знала, что никогда не простит себя за годы молчания, последовавшие за этой встречей. Не простит упрямства, с которым она отказывалась от сиротского происхождения и приюта Пони, где выросла; не простит забытую дружбу с Кенди - тогда, без имени, без денег, - лишь бы ее принимали в богатых соседних домах; не простит свою зависть, когда она узнала, что Арчи любит Кенди… Энни прижала платье к груди и постаралась не расплакаться. Кенди, я попыталась занять место, принадлежащее тебе по праву, и сделала так, что Брайтоны удочерили не тебя, а меня. Хотя теперь я очень сожалею об этом, я знаю, что никогда не смогу расплатиться за боль, которую причинила тебе в прошлом. Жизнь уже позаботилась о тебе и частично возместила твои страдания, но этого недостаточно. И даже невыразимая боль, которая постоянно меня терзает от мысли, что ты занимаешь особое место в сердце моего мужа, не может унять мое чувство вины. Я знаю, что за свое малодушие не заслуживаю любви Арчи, но я пытаюсь искупить свой грех. Честно пытаюсь. Я уверена, что он никогда не ответит на мою любовь так, как мне бы хотелось - с той же пылкостью чувств, которые испытывает к тебе, - но я пытаюсь любить его всей душой и нести в одиночку этот печальный груз. Я знаю, это - моя кара, и что я заслужила ее, Кенди... Энни отвернулась от Альберта, чтобы он не успел заметить ее смятение. - Я... убеждена... Альберт, что это идеальное платье для Кенди, - выдавила она, разложив наряд на кровати, - оно подчеркнёт всю её красоту. Альберт удовлетворенно улыбнулся. - Благодарю, Энни... за всё, что вы сделали для нас. И, прежде всего, за то, что вы одна из лучших подруг Кенди. Его слова ещё больше опечалили Энни, она совершенно растерялась и опустила голову, чтобы собеседник ничего не заметил. Я только пытаюсь стать для нее хорошей подругой, такой, какой была она - для меня, думала Энни, в то время как Альберт провожал её обратно, на первый этаж. А внизу всё ещё продолжались грандиозные приготовления к вечеру. На фоне лёгкого вальса, который только что заиграл оркестр, слышались голоса гостей. Радостный женский смех, мужская неловкая хрипота, витиеватая речь, сигаретный дым... - всё смешалось в коктейль, призванный изображать картину жизнерадостности и веселья. Как Альберт и думал, наряды Энни и Патти произвели большой фурор среди гостей. Оба платья были чуть короче обычного, а Патти даже сняла свой корсет. Однако образ их не претерпел существенных различий, и ничуть не повлиял на благопристойность девушек. Платья были сшиты из парчи и бархата соответственно. У Энни длинные рукава были отделаны по краям манжет лисьим мехом; Патти оделась в жакет со стоячим воротничком, который подчеркивал лебединую шею девушки. Хотя наряды вовсе не соответствовали предписаниям чикагской моды, их элегантность была очевидна. Несмотря на то, что новые модели, понемногу меняющие французский стиль, в начале 1919 года поставлялись в США кое-кем из известных портних, на обновление своего гардероба решились очень немногие леди из чикагской элиты. Миссис Молли Беррингтон, неизменный авторитет в вопросах одежды юных леди, которым предстояло дебютировать в светском обществе, гневно обсуждала невежливость мистера Альберта Эндри по отношению к ней - он забыл спросить ее мнение о платье для своей подопечной по этому случаю. - Я думаю, что платье, которое сегодня вечером будет на мисс Эндри, он заказал той бесстыжей портнихе, мадам Бредли. Кажется, Меган Сноурд видела его… Бедняжка, она не могла свободно вздохнуть, пока не поделилась со мной. Вы знаете, что платье оголяет плечи и шею? Я считаю, это неприлично, - приглушенным голосом сообщила дама вдове Грей, большой блюстительнице консерватизма и одной из своих ближайших подруг. - Миссис Корнуэлл и мисс О'Брайан тоже надели ее платья. Как можно! Вы видели непристойную длину их подолов? Он едва прикрывает икры! Как они смеют выставлять напоказ свои лодыжки! И эти прозрачные носки! - Молли, они, кажется, называются "чулки", - ответила вдова и покраснела. - Не буду вам лгать. Я купила пару таких на днях, только чтобы рассмотреть их поближе. Хотя они и неприличны, они такие тонкие и мягкие на ощупь… Молли воззрилась на собеседницу. Она ушам своим не верила. - Вы примеряли их?! Вирджиния, и вы тоже?! Не могу поверить! Если уж и вы не устояли перед их соблазном, что же нас ожидает? Наше общество придет в упадок, Чикаго станет вторым Содомом, и в наказание за грехи перед Господом все мы сгорим в огне. Вдова Грей поспешно скрыла пылающее от стыда лицо за веером, моля глазами подругу о прощении. Ах, Молли! Что бы случилось, если бы вы узнали, что эта пара чулок сейчас как раз на мне! Я попаду в ад? С чувством тревоги и раскаяния она осматривала танцевальный зал. Гнев вызвали не только наряды Энни и Патти. Послышались громкие удивлённые возгласы, когда кое-кто из девушек начал курить сигареты с мундштуком. Пример подавала Джули МакФерсон - центр всех бед на каждой светской вечеринке. Сейчас она укоротила по европейской моде свои пышные волосы до подбородка. Джули была единственной дочерью важного нью-йоркского банкира и только что приехала в Чикаго. Ее сразу заметили в высшем обществе из-за своеобразного поведения и значительного благосостояния. Довольно скоро она превратилась в желанную добычу для большинства холостяков любого возраста, охотящихся за богатыми наследницами. Красивая, умная, щедрая. Ее осуждали за непокорный нрав, поскольку она была не из тех, кто следует традициям, но сила духа и стремление к независимости позволяли мисс Джули не обращать внимания на нежелательное неодобрение. Мистер Мэдсен у парадной двери изображал камергера и представлял новоприбывших гостей. Рядом с ним, в вестибюле, который стал импровизированным залом собраний, Альберт играл роль гостеприимного хозяина и благодарил гостей за прибытие. Он выбрал для вечера темно-серый фрак и брюки в тон, белую рубашку с воротничком-жабо. Его одежда, как обычно безупречная и изящная, теряла свою серьезность благодаря неформальной прическе - слишком длинные платиновые волосы были перехвачены сзади в низкий хвост по моде восемнадцатого столетия. Когда он, высокий и статный, вставал, чтобы поприветствовать гостей, весь его вид был пронизан спокойствием и достоинством. Внешне казалось, Альберта ничто не волнует, но в глубине души он был крайне обеспокоен тем, что Кенди еще не вернулась. Она должна была прийти ещё час назад, и он принес извинения гостям, говоря, что виновница торжества задерживается в связи с неизбежными личными обстоятельствами. В другом конце залы Ханна присматривалась к мелочам и устраняла в последнюю минуту какую-нибудь неприятность. Несмотря ни на что, она не могла скрыть огорчения из-за отсутствия Кенди и вопросительно поглядывала на Альберта, а тот время от времени отвечал ей успокаивающим взглядом. Патти, подъехавшая на своем "Форде" вовремя, беседовала с Максом Риппендейлом, молодым франтом, с которым ее познакомили сегодня. И тут она почувствовала на себе пытливый взгляд Энни. Несколько поспешно она извинилась перед мужчиной, радуясь, что избавилась от его компании, и направилась к подруге. - Я искала тебя, Энни. Где ты была? И как случилось, что Кенди до сих пор нет? - прошептала она с улыбкой, чтобы остальные гости не заметили ее тревоги. Энни взяла ее за руку и повела к пустынному ряду балконов, которые окружали танцевальный зал. - Мы должны привезти ее, Патти, - решила Энни. - У тебя есть автомобиль, и у тебя не займет много времени, чтобы приехать в больницу. Ты должна, так или иначе, привезти её сюда. Альберт не может продолжать оправдывать ее отсутствие. Патти кивнула, но тут ее внимание привлекло какое-то движение в саду. Безошибочно узнаваемая тень бежала к двери чёрного хода. - Можно больше не волноваться. Она только что пришла. Энни слегка перевесилась через перила и облегчённо вздохнула. Через секунду ее плеча коснулась чья-то рука. - Дорогая, в чем дело? Вы прибежали сюда в такой спешке, будто за вами гонится сам дьявол. Что вас беспокоит? - произнес узнаваемый приятный тенор ее мужа. - Не волнуйся, Арчи. Все уже разрешилось. Мы с Патти строили догадки, где может пропадать Кенди, но мы только что видели, как она пробежала к себе через чёрный вход. Арчи не убирал рук с ее плеч и с нежностью смотрел на Энни. Она очаровательная супруга, - думал он. - Кто мог предположить, что я, в конечном итоге, обрету счастье в этом браке! - Тогда, моя глупышка, раз ты больше не волнуешься, могу я пригласить тебя на этот танец? Ты сегодня превосходно выглядишь, и я знаю, что все мужчины в зале завидуют тому, что я заполучил тебя, - сказал он, когда зазвучал новый вальс. Энни согласно кивнула и извинилась перед Патти. Оказавшись одна, Патти посвятила время наблюдению за гостями. Как и было запланировано, сюда прибыл весь цвет чикагской "золотой" молодежи, представленной достойнейшими и известнейшими семействами, не считая клана Эндри и их друзей. С согласия Альберта, и зная, что Кенди предпочла бы именно это, Леганов и тетю Элрой, которые, к тому же, уехали в Бостон приглашать не стали. Девушка слегка зевнула и неспешно подошла к одному из сервированных столов, чтобы попросить коктейль. Заметив краем глаза, что к ней направляется Риппендейл, она решила улизнуть. Патти повезло - она нашла приоткрытую дверцу во внутреннюю комнатку, из которой открывался превосходный вид на вестибюль. Несколько минут Патти наслаждалась полным одиночеством и тишиной, а затем спустилась обратно. Она не могла сдержать улыбку при виде того, как Риппендейл безуспешно повсюду её разыскивает. Затем её взгляд переместился на Альберта, который в это самое время готовился принять нового гостя. - Мистер и миссис Терренс Грандчестер! - высокопарно провозгласил мистер Мэдсен, и половина зала, узнав новоприбывших, повернулась в сторону двери. "Альберт!" чуть не вырвалось у Патти, и она зажала рот руками. Любопытство подтолкнуло её подойти ближе к перилам лестничного пролета, спускающегося на первый этаж. Девушка усиленно вслушивалась в беседу, которую вели мужчины, и потеряла чувство реальности. В этот самый миг чьи-то шаги привлекли её внимание. Невольная свидетельница быстро скрылась за портьерами. Несмотря на сбившееся дыхание и бешеное сердцебиение, она не шевельнулась и не издала ни звука. Будучи в безопасности, девушка легко узнала на лестнице остолбеневшую Кенди. Отсюда было отлично видно, что лицо Кенди превратилось в маску. Она казалась потрясенной, словно на неё вдруг нашло оцепенение. Это он… Почему он здесь? Зачем Альберт его пригласил? Я не хочу его видеть. Я не могу позволить, чтобы воспоминания о нём вспыхнули с прежней силой, иначе я сойду с ума… Кенди не могла оторвать взгляд от обоих мужчин. Из её глаз катились тихие слезы, но она их совсем не замечала. Она только чувствовала, как медленно ее окутывает ледяной холод, но глаза не отрывались от сцены, разворачивающейся на первом этаже. Рядом с Терри, лицо которого жарким пламенем жгло глаза Кенди, очертания Альберта померкли. Сейчас в мире для нее существовал лишь он один. Девушка жадно вглядывалась в молодого человека, и не могла наглядеться, пытаясь отложить в памяти все детали, которые удалось различить с такого расстояния. Он все такой же стройный. Пожалуй, чуть мускулистее, чем тогда, когда я видела его в том захудалом театре. Взгляд спокойный, чуть ли не гордый, но не затуманен ни прошлыми бедами, ни алкоголем. Уже нет той презрительной усмешки, которая частенько играла на его губах, а улыбка похожа на те, что он так редко расточал в прошлом. Он повзрослел. Теперь он - мужчина, а не порывистый мальчишка. И мне кажется, что он прекрасен как никогда… Альберт поднёс руку Сюзанны к губам, и, едва коснувшись её пальчиков, адресовал изящный комплимент ее красоте. Затем Терри поприветствовал его крепким объятием, которое приберегал только для лучших друзей. Молодые люди были весьма похожи: разве что Терри был худощавее и более светлокож. - Я рад, что вы оба смогли приехать. Терри, Сюзанна, вы должны чаще появляться в Чикаго. Знайте, есть много людей, которые просто обожают вас. Терри наклонил голову и положил руку собеседнику на плечо. - Спасибо за приглашение. Мы с нетерпением ждали встречи с вами. Сюзанна, стоявшая рядом, оперлась на мужа. Альберт забеспокоился и сразу предложил ей присесть отдохнуть. Сюзанна отказалась, преодолев затопившее ее унизительное чувство, что с ней обращаются как с инвалидом. - Я не так давно начала ходить, мистер Эндри. Поэтому я так быстро утомляюсь, но я делаю успехи, не правда ли, Терри? - Да, милая, если у кого и получится, так это у тебя, - ответил тот с нежностью в голосе. От нечаянного проявления нежности между супругами Альберту стало неловко. - Пожалуйста, Сюзанна, я могу называть вас по имени? Зовите меня Альбертом. Я всегда был вашим большим поклонником, и жду не дождусь, когда увижу, как вы снова играете. Все ваши поклонники будут очень счастливы вашему возвращению. Сюзанна не смогла скрыть румянца, услышав его похвалу. Многие успели забыть, что она была в прошлом блестящей актрисой, и ей очень не хватало привычных отзывов о ее работе. - Благодарю, Альберт. Мой муж мне очень помогает. Моя самая большая мечта - вернуться на сцену и сыграть главную женскую роль в паре с ним. Доктора обещали мне, что, если я продолжу своё лечение, и буду упорно заниматься, как сейчас, я смогу приступить к работе в следующем году. Альберт искренне улыбнулся и проводил чету к группе гостей, которые с радостью поздоровались с ними. Патти, все еще прячущаяся за портьерами, поняла, что Альберт увидел наверху неподвижную Кенди. Бесшумно и по-кошачьи проворно, он за несколько шагов преодолел расстояние, разделявшее их, и оказался рядом с ней. Однако, Кенди не заметила его: ее внимание все еще было приковано к определенному человеку в зале первого этажа. От Патти не укрылось, какое впечатление произвел на Альберта облик Кенди в неотразимо прекрасном платье, которое он подарил ей. Наряд облегал девичью фигурку, подчёркивая все её привлекательные изгибы. Волосы были собраны в "венецианскую ракушку", из которой выбивалось несколько непокорных завитков. Щеки девушки раскраснелись, губы приоткрылись, а дыхание было прерывистым и беспокойным. Альберт никогда не видел, чтобы Кенди выглядела настолько красивой, и он был просто очарован её нежной красотой. В тот миг единственным его желанием было обнять её и покрыть поцелуями дрожащие губы девушки. Он тихо приблизился к ней, боясь развеять очарование, и только здравый смысл заставил Альберта подавить свой порыв. Кенди его не замечала. Ее глаза были полны слез. Он знал, что она видела, как приехал Терри; знал, что она была не в силах отвести от него глаз, и поэтому молодой мистер Эндри заставил себя немного отойти, чтобы Кенди не заметила его муку. Из своего укрытия Патти могла видеть, как лицо Альберта исказила гримаса боли, и лишь благодаря неимоверным усилиям он взял себя в руки и скрыл свои чувства под бесстрастной маской. И только потом позволил себе снова приблизиться к Кенди. - Что ты делаешь здесь в одиночестве? - шепнул он, стараясь не напугать её. Несколько секунд Кенди всё ещё смотрела вдаль. Она ничего не замечала, кроме собственной боли, но звук знакомого голоса её отвлёк. - Я... - только и сумела она сказать. Альберт очень медленно приблизился к девушке, успокаивая словами. Взял её за плечи и, боясь, что из-за перенесённого удара она не удержится на ногах, отвёл подальше от лестницы. Кенди прислонилась к его плечу, а Альберт завёл ее в курительную комнату и усадил на диван. Сам сел напротив неё, взял ее руки в свои, и начал растирать их, чтобы согреть. - Зачем вы пригласили их, Альберт? - спросила девушка, невидящим взглядом созерцая тлеющие угольки камина. - Кенди, я не мог не пригласить. В конце концов, он герцог Грандчестер. Обойти его вниманием было бы серьезным нарушением протокола. Она взглянула прямо на собеседника, и в ее глазах вспыхнул гнев. - Альберт, с каких это пор вас волнует протокол? Он поднял голову, чтобы ответить, и увидел в её глазах холодную сталь. - Ты права. Это глупое оправдание. Разозлившаяся не на шутку Кенди резко поднялась. - Тогда зачем?! Молодой мужчина, не упуская из виду ни малейшего её движения, откинулся на спинку дивана и зажег сигарету. - Тебе было необходимо снова его увидеть. Ты не можешь вечно прятаться в своей раковине. Ты должна оказаться лицом к лицу со своими воспоминаниями и принять все как оно есть. Только так ты сможешь снова стать счастливой. Собеседница окинула его ироничным взглядом. - Почему вы не спросили моего согласия? Вы думаете, вам виднее, что для меня лучше? Альберт кивнул и посмотрел ей прямо в глаза. - К сожалению, да. И именно поэтому, прямо сейчас, ты осушишь свои слёзы, а потом спустишься со мной в танцевальный зал. Все ждут тебя уже целый час. Девушка пришла в смятение. - Вы ведь не заставите меня спуститься?! В его глазах читалась непреклонность. Кенди была в ярости. Мыслями завладела необъятная боль и гнев. Благодарность, которую она собиралась выразить Альберту за чудесное платье, которое он подарил, отошли на задний план. О, Альберт, такого я от вас не ожидала! Как это возможно? Ведь я всегда находила у вас утешение, облегчение, убежище… Альберту снова пришлось обуздать всколыхнувшиеся в нём чувства. Он поднялся с дивана и пригладил складки на брюках. - У тебя глаза на мокром месте. Вытри слёзы, пожалуйста, а потом мы спустимся... Кенди осушила слезы и, глядя в зеркало, постаралась освежить подпорченный макияж. Альберт повернулся к ней спиной. Прислонившись к большому окну, он любовался мягким светом, который окутывал фонтаны в саду. Его сердце переполняла огромная печаль, но все чувства были укрыты за надежной стеной. Я не могу позволить ей увидеть меня таким. Сегодня вечером я буду держаться столько, сколько необходимо. Я с самого начала знал, что так будет... Когда он снова заговорил, его голос был ровным и спокойным. - Я не сказал тебе раньше, но сегодня мы отмечаем не только день твоего рождения. Этот приём - еще и твой выход в свет, возможность представить тебя чикагскому обществу как официального члена семьи Эндри. Поскольку ты достигла полного совершеннолетия, с завтрашнего дня я перестану быть твоим опекуном. Кенди не слушала. Когда она обернулась к нему, Альберт уже стоял у открытой двери комнаты и ждал ее. До того, как спуститься, он на мгновение задержал на ней взгляд. Одобрительно улыбнулся и предложил Кенди свою руку. Девушка приняла её и позволила спутнику вести ее в залу, где все с нетерпением их ожидали. Глава 4 НЕЖДАННЫЕ ВСТРЕЧИ Альберт увёл Кенди в курительную комнату, а Патти всё ещё скрывалась за портьерами. Она выждала несколько минут в полной тишине, а потом решилась выйти из своего убежища. Спускаясь по лестнице, девушка, как могла, привела себя в порядок, прежде чем выйти к остальным гостям. И вскоре её заметила пара любопытных глаз. - Дорогая, прошло столько времени! Где вы были? Девушка обернулась на голос. Опять этот Макс Риппендейл! Чтобы скрыть глубокую досаду, она выдавила приветливую улыбку. - Макс! Он взял её под руку и повел к террасе. Все случилось настолько быстро, что Патти даже не успела возразить. Оставалось лишь выискивать малейший повод отделаться от нежеланного спутника и молча разглядывать сад. Девушка с ужасом заметила, как Макс придвигается к ней всё ближе, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от её собственного. За полсекунды до соприкосновения их губ Патти успела отстраниться, нарушив его замыслы. - Вы видели, кто только что приехал? - спросил её Макс, пытаясь не выдать замешательства, вызванного неудачной попыткой. Патти улучила минутку и отошла от него, якобы желая взять бокал пунша со стола. - Понятия не имею, Макс. Молодой человек снова подошел к ней. В его обычно тусклых темных глазах мерцали странные огни. - Терренс Грандчестер и его жена, - ответил он с мерзкой усмешкой. Патти поднесла бокал к губам, изображая безразличие. На лице Макса появилась гримаса презрения, и его близость всё больше её тяготила. - Удивляюсь, что этот англичанин здесь делает. Как он вообще смог получить приглашение? От Патти не укрылось, сколько пренебрежения он вложил в свои слова. - Не понимаю, что вы хотите этим сказать, Макс, - холодно ответила она, но тот даже не заметил её тона. - Этот третьесортный актёришка, - принялся объяснять он, - внебрачный сын герцога Грандчестерского и его бывшей любовницы, актрисы Элеоноры Бейкер. Отец признал его, несмотря на протесты своей жены. Герцогиня родила ему четверых законных детей, но Терренс оказался самым старшим из наследников. Поэтому, когда герцог умер в прошлом году, Терренс унаследовал герцогский титул и все прилагающиеся к нему привилегии, несмотря на то, что сам он - незаконнорожденный. Куда катится мир, если даже британцы не берегут собственного достоинства? Скажите, Патти, разве вы не считаете, что этот человек позорит вашу страну, выставляя себя напоказ, как будто он из числа благородных и уважаемых людей, тогда как сам по себе всего лишь нежелательный бастард? Предвзятое отношение собеседника, непочтительность его тона и невыносимое самодовольство переполнило чашу терпения Патти, и она, не в силах скрыть свое отвращение, повернулась к нему. - Знаете что, Макс? Лицо девушки покраснело, в глазах вспыхнула ярость. Один миг - и она вскинула руку и отвесила ему звонкую пощёчину. - Вы идиот! Не давая ему времени ответить, она развернулась и ушла, оставив его в одиночестве на террасе. Риппендейл проследил за нею глазами. Несмотря на пережитый позор и жар от пощёчины, на губах юноши заиграла ироничная усмешка. Стерва, думал он. Клянусь, ты за это заплатишь. Если ты думаешь, что остудила мой интерес к тебе, то очень ошибаешься. Ты унизила моего друга Бьючемпа, и со мной этот номер не пройдет. Клянусь, я не успокоюсь, пока не увижу, как ты на коленях умоляешь меня о прощении за ту боль, которую ты мне причинила. Потирая щёку, Риппендейл вернулся в танцевальный зал. Все собрались вокруг Альберта Эндри и его подопечной Кендис. Сконфуженный Макс не испытывал желания попадаться кому-либо на глаза и предусмотрительно удалился в дальний угол залы, подальше от толпы. Погрузившись в раздумья, он взял себе виски, собираясь напиться. Тем временем, Альберт испросил минуту внимания. Разговоры стихли, оркестр умолк, и все глаза обратились на пару в центре зала. - ...Мы собрались здесь сегодня, - начал хозяин дома, - чтобы отметить двадцать первый день рождения моей подопечной, Кендис Уайт Эндри. Он остановился на мгновение, ожидая реакции гостей, и она не заставила себя долго ждать. Публика отозвалась бурными аплодисментами, которые Альберт, как опытный оратор, прервал одобрительным жестом. - ... Мы хотим поблагодарить вас, за то, что вы пришли сюда, чтобы вместе с нами отметить этот особый праздник. Мы рады считать вас нашими близкими друзьями. После этой хвалебной речи все как один снова разразились аплодисментами, и даже прозвучали голоса, просившие тост за виновницу торжества. Альберт поднял свой бокал, и десятки рук повторили его жест. - За Кенди! - прокричали все. - Как вы знаете, - продолжил Альберт, когда гости успокоились, - в течение семи лет Кенди была моей подопечной, и сегодня, когда она достигла своего официального совершеннолетия, я хочу сделать ей особый подарок. Он снова приумолк, и окружающие замерли в ожидании, что он скажет дальше. Кенди, чьи мысли видали далеко отсюда, внезапно ощутимо напряглась и обратила своё внимание на Альберта. Понимая, что в любую минуту она может сорваться, он взял Кенди за руку, чтобы успокоить её. - Моя дорогая Кенди, - сказал он, глядя ей прямо в глаза, - по случаю твоего двадцать первого дня рождения я решил подарить тебе все мои владения в Лейквуде… Он на мгновение остановился. В зале стояла абсолютная тишина. - …Это значит, что доходами от ферм и земель, которые там расположены, и которые недавно расширились благодаря приобретению участка Картрайта, на чьей территории находится Дом Пони, будешь распоряжаться ты и только ты. Как только голос Альберта смолк, комнату наводнили удивлённые перешептывания и несдерживаемые восклицания. Кенди, не шевелясь, стояла рядом с Альбертом, не в силах постичь истинный смысл фразы. Она смотрела на него, почти физически ощущая эмоции, таящиеся за его словами. В глазах молодого человека отражалась глубокая нежность, смешанная с другим чувством, незнакомым и непонятным. Зазвучали первые аккорды вальса. Вы дарите мне Лейквуд и возможность всегда защищать благополучие Дома Пони... - А теперь, - продолжал Альберт, не подозревая, о чем думает спутница, - не потанцуете ли сейчас со мной, моя леди? Безмолвствующая Кенди стояла как статуя. Она была слишком взволнована. В голове роилось слишком много вопросов и разных чувств. Поддавшись порыву, Альберт обнял её за талию, и они начали танцевать под мелодию Штрауса, пока остальные выжидали условленное по протоколу время, чтобы потом последовать их примеру. - Альберт, - прошептала она, пытаясь вернуть самообладание, - я не знаю, что сказать. Никаких слов не хватит, чтобы отблагодарить вас за ваше великодушие. - Ш-ш-ш! Не говори ничего! - перебил он. - Ни о чем сегодня не думай. Просто наслаждайся! - затем склонился к ней, поцеловал в лоб и почувствовал, как она расслабилась в его объятиях. Обрушившиеся события вечера лишили Кенди последних сил, и она прикрыла глаза, пытаясь отрешиться от действительности. Мелодия настойчиво вела в прошлое. Под эту музыку она танцевала с Энтони, нежной любовью ее юности. Она помнила, с какой застенчивостью он взял её руку, своё волнение, когда он оказался так близко к ней, неуклюжие попытки делать па в одном ритме на танцполе. От воспоминаний об Энтони сердце переполнилось тоской. Руки, которые сейчас её обнимали, были уверенны и надёжны; шаги партнера удивительно легко подстраивались под её па; от мужского тела рядом с ней исходило тепло, которое на секунду окутало её. Девушка открыла глаза и посмотрела на Альберта. Тот не сводил с неё потемневшего пристального взгляда. Завораживающие немигающие голубые глаза вызвали странные покалывания по всему телу. Что происходит? Я краснею как девочка. Не глупи, Кенди! Это просто Альберт! От Альберта не укрылось, что девушка едва заметно отстранилась от него и отвлеклась от мыслей о нём. На доли секунды он ощутил, как их сердца бились в унисон, свидетельствуя об определенных чувствах, в которых он сам никогда бы не признался. Должно быть, я ошибаюсь, убедил он себя, и танец продолжался. Молодой человек отвёл взгляд от своей партнёрши, боясь, что она сможет прочесть по глазам его чувства. Понимая, что скоро они надолго расстанутся, Альберт хотел сохранить в памяти каждую ее чёрточку. Моя милая Кенди! Я знаю, что твои мысли и сердце сейчас далеко от меня... Возможно, поэтому я хочу тебя даже ещё сильнее... Благодаря любви к тебе я стал счастлив как никогда в своей жизни. Живя рядом с тобой, деля с тобой простые радости и печали... Я дошёл до предела, когда мои чувства хлынули через край…. Быть так близко к тебе, и в то же время - так далеко, стало невыносимо. Я должен забыть эти чувства, если не хочу сойти с ума, и помочь этому сможет только расстояние. Расстояние и время... Кенди почувствовала, что объятия Альберта стали крепче. Она взглянула на него, но его лицо было непроницаемо, а взгляд витал где-то далеко. На мгновение, её охватило огромное чувство потери, и припомнился тревожный сон. Только Кенди хотела поделиться своими опасениями, как её взгляд наткнулся на соседнюю пару. Терри был так близко от них, что до него можно было чуть ли не дотронуться. Но незримая широкая пропасть отделяет их друг от друга, и Кенди опять заперла свои чувства внутри себя и погрузилась в воспоминания. Она перенеслась в Колледж Святого Павла, в тот день, когда переоделась в Джульетту и танцевала этот же самый вальс с Терри... А потом он её поцеловал! Она все еще помнила вкус его поцелуя, свежий и приятный. Сладкие секунды блаженства так ярко всколыхнулся в сердце, будто время в этот миг остановилось навсегда. Мысли о неизбежном отъезде отозвались в душе Альберта болью и горечью. Я покину её, не сказав ни слова о том, что люблю её. Но разве это имеет значение? Он обратил взгляд на девушку. Кенди как будто впала в транс. Ее лучистые глаза пристально всматривались в невидимый образ, сердце стучало быстрее, губы чувственно приоткрылись. Её женственность очаровала Альберта. Любовь и желание переполнили его, и он не сдержался. Словно со стороны Альберт видел, как его лицо склонилось к её лицу. - Я люблю тебя, Кенди… - услышал он собственный шёпот. Заплутавшая в грёзах девушка ничуть не удивилась, что чьи-то губы коснулись ее собственных, и требовательно, и нежно. И в ответ на этот порыв внутри пробудилась страсть, которая, казалось, угасла на долгие годы. Кенди накрыло волной желания, и сила, с которой откликнулось её тело, заставила её очнуться. Это Альберт! Альберт! Кенди резко отстранилась от него. Её щёки вспыхнули. Смущение не позволяло взглянуть партнёру в глаза, а сердцем завладел страх и отчаяние. "Почему, Альберт? Почему?" Кенди огляделась вокруг. Нужно было немедленно уйти, чтобы забыть о том, что произошло. Рассудок продолжал отрицать случившееся. За несколько минут рухнул весь её мир. Хотя никто ничего не заметил, Кенди казалось, будто она попала в центр всеобщего внимания. "Альберт, ты идиот", сказал он себе; когда ему стало ясно, что именно он натворил, он отстранился от девушки, которая без слов попросила оставить её в одиночестве. В её взгляде смешались страх, желание и печаль. Чтобы унять взбудораженные чувства, молодой мистер Эндри вышел на террасу, О чем ты думал? Ты же знал, что она видит в тебе лишь старшего брата. Как ты посмел так сильно её смутить?.. Но я люблю ее, ответила другая его половина. Она сегодня такая красивая… Ее губы словно просили о поцелуе... Да, но не о твоем. Что тебе ещё нужно, чтобы ты это понял? Альберт уронил лицо в ладони, пытаясь сдержать слёзы. Я больше не могу откладывать отъезд, особенно после того, что случилось сегодня. Я сам ускорил события, и моему поступку нет оправданий. Даже если она простит меня, как я сам смогу простить себя? Она больше не моя подопечная, а я воспользовался её доверием и, что ещё хуже, её слабостью. Альберт убрал руки от лица и посмотрел на великолепную луну, украшающую небо. Он настолько погрузился в себя, что не заметил другого чел
1 2 3 4 5 Категория: Недавние фанфики \| Добавил: Микурочка (11.02.2010)
Просмотров: 654 \| Рейтинг: 0.0/0